(Из книги Героя Советского Союза, Заслуженного летчика-испытателя, почетного гражданина Дубны Владимира Николаевича Кондаурова).

Продолжение. Начало в №32

Глава 3. Подготовка к полету

При следующей встрече со своими новыми знакомыми мы взялись обсуждать проблемные вопросы нашей подготовки к перелёту. Больше всего неясностей и сомнений было у меня.

- Продление врачебно-лётной комиссии на год вперёд я решу, а вот пилотского свидетельства командира воздушного судна на самолёт Ан-24 у меня нет.

- А какой документ у вас есть?

- Свидетельство лётчика-испытателя первого класса. Видите, тут проставлены основные типы летательных аппаратов, на которых я допущен летать в качестве командира.

- Разрешите взглянуть, - заинтересовался Борис, - ох ты, смотри Саня, вся боевая авиация, и вертолёты есть. Хорошо бы записать сюда нашу «Антошку», Як-52 и Як-55. Вы же летали на Як-18?

- Когда это было. И потом здесь те аппараты, на которые я допущен в качестве испытателя. А зачем ещё спортивные самолёты?

- Они входят в наш бизнес-план. А что нужно, чтобы вписать новый тип?

- Выполнить хотя бы один полёт с записью в лётной книжке.

- Она у вас здесь?

- Конечно, вот она, последняя из четырёх.

- Да-а, - протянул восторженно «новый русский», пролистывая довольно толстый лётный документ, - это очень серьёзно. Считайте, что вы уже слетали на нужных нам самолётах. На горе Коктебель мы организуем для вас полёты на Як-52.

- Прекрасно, но моё Свидетельство в Гражданской авиации не признается. В другом ведомстве требуются другие документы.

- Главное, у нас есть что показать, а об остальном мы договоримся в аэропорту перед вылетом.

- Вы это серьёзно?

- Вполне. Какой у нас следующий вопрос?

- Я думаю, что органы управления воздушным движением не примут заявку на перелёт от частного лица. Департамент ещё не издал соответствующих инструкций, и для диспетчеров это будет первый случай в их практике.

- Нет такого закона, который бы запрещал частные перелёты, - возразил Борис.

- Диспетчеру нужен не закон, а Инструкция по его действиям в подобных случаях. Скажут тебе: «Не положено!»- и ничего не докажешь.

- Для такого случая мы имеем свой контрдовод, и очень убедительный.

- Сомневаюсь я в ваших доводах. Поймите, речь идёт о международном рейсе, а не из Одессы в Николаев.

- Мы понимаем, просто вы несколько отстали от современной жизни. Сейчас на Украине с любым контролем можно договориться, - уверенным тоном произнёс Борис, показав мне несколько двадцатидолларовых ассигнаций.

Насколько он оказался прав, я вскоре убедился, как и в том, что волшебное действие «зелёного ключика» у нас и «за бугром» было совершенно разным.

- Нам предстоит полёт через океан в северных широтах, - вступил в разговор молчавший до сих пор Александр, - хорошо бы иметь на борту спасательные средства. Я имею в виду парашюты, какие-то надувные средства. Вы не могли бы нам подсказать, что конкретно из этого имеется на вооружении для спасения лётного состава?

Я с удивлением уставился на «молчуна»: «Ого! Оказывается, этот парень может выдавать длинные тирады».

- Ну что ж, слушайте. Спасательный парашют обыкновенный, круглый, неуправляемый, разработки 50-х годов…

- Ха-ха-ха, - рассмеялся вдруг Борис, весело поглядывая на товарища, - нам это знакомо!

Я вопросительно смотрел на него, ожидая разъяснений, но их не последовало.

- Спасательные жилеты или поплавки надеваются поверх комбинезона, вводятся в действие перед приводнением. Надувные лодки на 5-6 человек обычно находятся на борту многоместных самолётов.

- Вот-вот, нам бы такая подошла, - закивал головой Борис, - а что ещё есть, чтобы сразу не околеть в Северном Ледовитом? В нем просто так и десяти минут не продержишься.

- Это точно, а те, которые из Алма-Аты, не более пяти.

Шутку поддержали общим смехом, но «южанин» не отставал:

- Не, в самом деле, должно же что-то быть?

- Что, в Ан-2 ничего с собой не было?

Тот отрицательно замотал головой.

- Представляю, натерпелся страху. Есть такой морской спасательный костюм, в котором можно находиться в ледяной воде несколько часов.

- Саша, нам обязательно надо купить такие, правда?

Подлинный смысл такого обращения к своему товарищу я понял гораздо позже, когда узнал, что именно он и являлся основным спонсором предстоящего перелёта.

- Тут не всё так просто, ребята. Для сохранения работоспособности лётчика в этом костюме самолёт должен быть оборудован под него системой вентиляции, которой на Ан-24т нет. Иначе будет общий перегрев организма.

- А мы используем их только в аварийной ситуации.

- Можно, но для надевания потребуется время около десяти минут. Хорошо, если оно у нас будет. Притом эта вещь дорогая, да и где их взять?

- А у вас, на аэродроме «Кировское», нельзя?

- У на-ас?! - видимо, моё изумление было настолько искренним, что в ответ на лицах собеседников появились понимающие улыбки.

- Владимир Николаевич, от вас ничего не требуется. Познакомите нас с тыловиками, и на том спасибо.

- Не-ет, в этом деле я вам не помощник, как-нибудь сами. Следующий вопрос - техническое описание самолёта и Руководство по лётной эксплуатации для экипажа. Чем раньше приобретём, тем лучше. Мне нужно время, чтобы самому хорошенько разобраться во всём, а потом и вас подготовить.

Александр согласно кивнул:

- Договорились, займёмся этим в первую очередь.

* * *

К весне следующего года с теоретическим освоением Ан-24т в основном было закончено. С курсантских лет ни один летательный аппарат я не изучал так тщательно, как этот. При очередной встрече Борис радостно сообщил мне, что получил на руки документ на владение самолётом.

- Представляете, мне принадлежит целый самолёт! Я хозяин довольно серьёзного, двухдвигательного самолёта. Вот все удивятся, когда прилетим в Сан-Диего, - засмеялся он, мечтательно блестя своими темно-карими глазами, - молодой русский прилетел из России на своём самолёте. Здорово! Аэропорт Паломар просто забит самолётами фирмы «Цесна», принадлежащими частным пилотам. Но все они однодвигательные. Мой «Ан» среди них будет просто великаном. А на двух двигателях летать всегда безопаснее, чем на одном, правда, командир?!

Я с удивлением рассматривал своего собеседника. Передо мной был не молодой бизнесмен, а десятилетний мальчишка, в руках которого оказался взрослый велосипед. По крайней мере, именно таким я помню себя.

- Правда, правда. Но в испытаниях бывало и наоборот. От конструктора зависит. Ты лучше скажи мне, как хозяин, где сейчас твой самолёт? Пора, как говорится, ближе к телу.

- На аэродроме вблизи Джанкоя. Мы хотим перегнать его на аэродром «Карагоз», рядом с Феодосией. И уже договорились с десантниками.

Конечно, я знал этот заброшенный аэродром с давно не ремонтированной и сплошь усыпанной мелкими камнями бетонной полосой, между плитами которой упрямо пробивалась к свету степная крымская трава. В последние годы на нем летал только Ан-2 для выброски парашютистов ВДВ.

- Неплохая мысль, но прежде чем мне его перегонять, надо бы слетать там, на месте, для знакомства. Да и технику проверить требуется.

- Тогда для организации этих работ придётся устраиваться в Джанкое на несколько дней. Есть другой вариант. В качестве командира для перелёта мы пригласим пилота гражданской авиации, летавшего на пассажирском варианте Ан-24 около десяти лет. Здесь, в Старом Крыму, живёт.

Я недоуменно взглянул на Бориса:

- В чём же дело? У вас в руках готовый лётчик, вот и летите с ним!

- Мы так и собирались сделать, но нам отсоветовали. Объяснили, что в нештатных ситуациях испытателя никто не заменит, - вступил в разговор Александр, - что наш полёт,  это не обычный рейс из Симферополя в Сан-Диего.

Его товарищ вдруг закатился смехом, прикрыв ладонью рот:

- Саня, представляешь, мы открываем новый международный рейс. Надо подумать о прессе перед вылетом. Я уже готов дать интервью.

- Тогда мы точно не долетим, - усмехнулся тот.

В назначенный день мы прибыли на аэродром, расположенный на окраине города Джанкоя. Здесь располагалась бригада военно-транспортной авиации на Ил-76. Лётчик, смуглый мужчина средних лет, к нашему приезду уже решил с диспетчером вопрос о перелёте Ан-24 на аэродром «Карагоз». Разместившись на правом сиденье пилота, я с интересом рассматривал интерьер кабины, одновременно не упуская из внимания действия командира по запуску двигателей. Молодые предприниматели, стоя сзади, с жадным интересом наблюдали за происходящим. После прогрева двигателей лётчик вырулил на взлётную полосу и, получив разрешение РП[3], пошёл на взлёт. На дворе стоял весенний, солнечный день. По голубому небу безмятежно и бесшумно плыли белоснежные кучевые облака. В наборе высоты я обратил внимание на поведение стрелки радиокомпаса. В явной растерянности от «пропажи» наземного маяка, она то колебалась в разные стороны, то вдруг начинала устойчиво показывать, но… совсем не в ту степь. Лично мне было ясно, какой курс следовало взять на Феодосию. Поэтому полёт совершенно в другом направлении я воспринял вначале как необходимое условие для выхода из зоны действия аэродрома. Но секунды бежали, а курс не менялся. Мы шли на юг, на Симферополь. Считая неэтичным вмешиваться в действия командира, я только с недоумением посматривал в его сторону. Привыкший летать на истребителях, да ещё в маленьком Крыму, насыщенном аэродромами, я знал, что тут достаточно одной минуты промедления - и ты нежданный гость в воздушном пространстве другого аэродрома. Наконец не выдержал:

- Нам туда, на восток, - подтверждая свои слова жестом руки.

Лётчик, словно опомнившись, согласно закивал головой и ввёл самолёт в разворот, что-то виновато бормоча про неточную настройку компаса. А я подумал: «Причём тут компас, дорогой коллега, ты посмотри, где солнце светит, и всё встанет на свои места».

После посадки, когда он быстро и незаметно исчез, ко мне тут же обратился с вопросом Борис:

- Хе-хе, он что, действительно потерял ориентировку? На самолёте компас не работает, да?

Недоразумение, случившееся в воздухе с первых минут полёта, как видно, не осталось без внимания хозяина самолёта.

- Ничего серьёзного, успокойся. Компас мы проверим, а этот пилот привык летать со штатным экипажем, где есть штурман, который всегда говорит командиру необходимый курс полёта. В такой обстановке некоторые лётчики через несколько лет теряют собственную активность и полностью полагаются на опытного члена экипажа.

Теперь самолёт был под боком, и подготовка к полёту сразу приобрела практический характер. В хлопотах время бежало незаметно. К апрелю у меня на руках были штурманские полётные карты.

В.Н. Кондауров

Продолжение следует.