(Из книги Героя Советского Союза, Заслуженного летчика-испытателя, почетного гражданина Дубны Владимира Николаевича Кондаурова).

Продолжение. Начало в №32, 33, 34, 35, 36.

* * *

Приземлившись в аэропорту Симферополя, я собрался было идти на командно-диспетчерский пункт с тем, чтобы пройти там необходимый в таких случаях контроль готовности к полёту. Во всём процессе организации перелёта это было самым уязвимым для меня местом. Вся надежда была на удостоверение лётчика-испытателя, в которое мне удалось вписать Ан-24 и Як-55. Документов, разрешающих выполнение полётов за границей, у меня попросту не было. Собираясь в свой первый гражданский авиарейс, я не особо надеялся на успешные переговоры с диспетчерской службой. Но всё пошло по другому сценарию.

- Командир, вы пока остаётесь у самолёта, а мы пойдём посмотрим, что к чему, - объявил Борис.

- Я иду на КДП проходить медицинский контроль и контроль готовности к полёту, и в метеослужбе нужно взять метеоусловия по маршруту до Будапешта (Так было на всех аэродромах и во все времена, которые я помню).

- Нет, пока никаких действий, сначала мы всё разведаем.

- Нечего тут разведывать, - возмутился я, - существует общий порядок контроля экипажа перед вылетом, и никто его не отменял. От одной только записи в вашей заявке - «перелёт частного самолёта» - у них глаза на лоб полезут.

- Может быть, и полезут, но не от этого, - загадочно произнёс Борис.

Они ушли, а я остался ждать, чертыхаясь в душе на ничего не смыслящих в авиации бизнесменов. Прошёл час, другой, третий… Я уже начинал закипать со злости от такого дурацкого ожидания, когда в сопровождении двух официальных лиц к самолёту подошёл «хозяин». Культурно обхаживая представителей пограничного и таможенного контроля, он вежливо улыбался и явно был преисполнен чувства собственного достоинства.

- Командир, таможня даёт добро, доставайте загранпаспорт, - шепнул, подойдя ко мне, - после их контроля можно улетать.

- Куда это ты собрался лететь без разрешения диспетчера? - прошипел я, глядя как офицеры внимательно осматривают самолёт.

- Почему без разрешения, вот полётный лист, всё оформлено и заплачено, взлёт в 15 ноль-ноль.

- Ка-ак?! Не может быть! - воскликнул я с идиотски-растерянным видом. - Меня даже в лицо никто не видел! А если я калека, без руки и без ноги?

- Это не столь важно, сейчас Саша подгонит топливозаправщик, заправит баки под горлышко и… пошёл на взлёт по полосе мой друг «Антошка», - радостно потирая руки, пропел бизнесмен.

- А где метеобюллетень с прогнозом погоды? - вкрадчиво произнёс я, заранее предвкушая увидеть растерянность на его лице.

- У нас с погодой нет проблем, командир, вот он. Сказали - опасных явлений нет.

Мне не оставалось ничего другого, как отправиться контролировать заправку самолёта топливом. Через полчаса мы заняли свои места в кабине. Разрешение РП на запуск двигателей я получил без задержки. «Ну и времена пошли! Не обязательно знать, кто сидит за штурвалом, лишь бы заплатили «зелёными», - с такими невесёлыми мыслями я снял самолёт со стояночного тормоза и порулил к ВПП.

* * *

Восьмое мая. Завтра День Победы. Первый раз самый дорогой для всех праздник я буду отмечать, находясь на пенсии. «Стоп! - останавливаю сам себя. - Рановато об этом думать. Ещё не известно, где ты будешь завтра. А сейчас нужно сосредоточиться. Впереди меня снова ждёт отрыв от земли».

Взлёт! Как всегда, по давно выработанной привычке отбрасываются в сторону все земные «заморочки», ненужные сейчас чувства задвигаются в угол моей души и уступают место самому важному - чувству ожидания скорого ухода от земли. Здравствуй, Небо! Мы снова вместе! Радость полёта распирала грудь, несмотря на то, что, в отличие от истребительского стремительного рывка на высоту, я буквально карабкался вверх по воздушным ступенькам пятого океана.

Полёт до Будапешта проходил довольно спокойно, хотя внутреннее напряжение у каждого было значительным. Не особенно пока доверяя новому для меня навигационному прибору - GPS, я контролировал точность самолётовождения по штилевой прокладке пути и пеленгу радиокомпаса - словом, так, как летали ещё на «деревянных» аппаратах. С остальным штурманским бортовым оборудованием работать было некому.

- Получаю информацию от трёх спутников одновременно, - докладывал Борис, поправляя свой компьютер на коленке, - командир, отклонились влево на 150 метров, доверните вправо один градус.

- Будешь так командовать - посажу самого «рога» крутить, - шучу в ответ с показной строгостью, а сам думаю, что ни наличие штурмана на борту, ни сотни килограммов имеющегося здесь навигационного оборудования такой точности никогда бы мне не выдали.

- Уходим влево, боковое уклонение растёт, уже 170 метров, - настаивал Борис.

Такая точность была для меня неправдоподобной. Вот чёрт! Получается, как в том кино, у деда с Алтая. «Вижу, - говорит, - что самолёт летит, но сомневаюсь, однако».

Второй «бизнесмен» в это время упражнялся в настройке радиокомпаса на очередную приводную радиостанцию (ПРС). Убедившись в правильности его действий, я подал ему листок с частотами наземных ПРС:

- Саша, здесь порядок настройки по всему маршруту, так и продолжай.

Плавно плывём в голубом просторе на высоте 5000 метров. Через редкую кучёвку внизу хорошо просматриваются знакомые очертания полуострова. Остался сзади Джанкой, а через несколько минут уже Херсон скрывается под нами. Через два часа такого полёта я даже повеселел:

- А что, мушкетёры, у нас неплохо получается!

«Мушкетёры», довольные похвалой, заулыбались, как школьники.

- Капитан, а кто же из нас Д’Артаньян?

- Капитан, разумеется.

В кабине впервые прозвучал весёлый смех. Слева за бортом проплывали виноградники Молдавии, вернее, «независимой» теперь Республики Молдова. В наушниках послышался скучающий голос авиадиспетчера:

- 221-й, ваша принадлежность?

- Советский Союз.

- Рад это слышать, командир. Всё в порядке, следуйте по плану, - ответил тот повеселевшим голосом.

«Видимо, кто-то из россиян, оказавшийся «за границей» у молдаван», - с сочувствием подумал о неизвестном мне человеке. Ещё через час полёта вошли в зону действия Львовского зонального центра. До пересечения границы оставались минуты. Я понимал: шутки в сторону. В Западной Украине «Советский Союз» уже не поможет. Только гусей дразнить. И действительно, на мой доклад в наушниках послышался строгий голос диспетчера:

- Куда направляетесь?

- Из Симферополя в Будапешт.

- Ваша принадлежность?

Я выдержал паузу и произнёс спокойно и внушительно:

- Россия!

Земля молчала. Я ждал, затаив дыхание. Никакой команды. До границы остались считанные километры. Было ясно: на командном пункте обсуждают, что с нами делать. Ещё немного, и мы окажемся вне зоны их действия.

- 221-й, разрешаю вам следовать с этим курсом, - услышал наконец в эфире голос диспетчера.

Путь через границу был открыт. Не успели мы её пересечь с курсом 270, как встревоженный «штурман» объявил:

- Командир, возьмите курс 330!

- Это ещё зачем? - удивился я.

- Мы отклоняемся от линии пути на юг.

- Не может быть, чтобы такая большая ошибка возникла за короткое время.

- Компьютер работает исправно, разворачивайтесь вправо!

- Саша, проверь частоту настройки на широковещательную радиостанцию Будапешта.

- Выставлено точно, - доложил тот.

Стрелка АРК устойчиво показывала пеленг с курсом, соответствующим расчётному.

- Значит так, никуда я разворачиваться не буду, а ты лучше разберись со своим GPS.

Через несколько минут Борис виноватым голосом сообщил:

- Всё правильно, командир, мы на линии пути. Я ошибся, когда вводил координаты поворотного пункта.

- Это другое дело. Но такая ошибка в приграничном районе могла нам дорого обойтись.

Разобравшись с неожиданной вводной, мои предприниматели заметно повеселели. Борис радостно кинулся жать руку своему товарищу:

- Саня, победа! Мы вырвались! Я же говорил, что у нас получится. Мы в Европе! Да здравствует демократия! Ха-ха-ха, а здорово мы их всех обошли!

Александр в ответ молча улыбался и согласно кивал головой. Мне же не совсем понравились эти восклицания. В них присутствовало что-то такое, о чём они мне до сих пор не рассказывали. «И кого это они обошли, да ещё всех?» - недовольно думал я, привычно поглядывая на приборы.

Вошли в зону действия аэропорта. Я отдавал себе отчёт в том, что ходить над ним по кругу, не зная установленных здесь правил, чревато последствиями. Взлётно-посадочный курс ВПП западного направления почти совпадал с нашим курсом полёта.

- Боря, запроси условия посадки.

Медленно, видимо, вспоминая правила ведения радиопереговоров на английском, тот передал на землю мою просьбу. Нам повезло, курс посадки был западный.

- Передай диспетчеру: «Прошу выход на посадочный и посадку с прямой».

- Командир, нам разрешили посадку с ходу.

«Отлично, теперь бы вовремя увидеть полосу. Если бы сейчас режим посадки включился, вообще делать нечего», - подумал я с облегчением.

Но фокуса не произошло. И я намётанным за многие годы взглядом вскоре заметил мелькнувшую между кучёвкой бетонную полосу. Бессчётное количество раз, вот так же, заходя на посадку при неработающей навигационной системе, приходилось сажать истребитель, полагаясь лишь на свои глаза. Какое всё-таки чудо природы - наши глаза, умеющие в одно мгновенье найти то, что тебе нужно сейчас позарез. Да, именно они через несколько дней спасут мне жизнь, и не только мне.

В.Н. КОНДАУРОВ

Продолжение следует