СРОЧНО!

Домой Добавить в закладки Twitter RSS Карта сайта

Израильская сотня Печать
14.11.2017 11:28

Честно говоря, даже не предполагал этой поездки, но… Вершители наших судеб действуют по своему плану, доводя его подробности до непосредственного исполнителя ровно в тот момент, который посчитают нужным.

Для меня провозвестником новой идеи стал житель израильского Ришон­ле­Циона Михаил Кушнер  ­  наш бывший соотечественник, уже много лет  проживающий на Земле Обетованной. Искал Михаил в сети всемирной что­то про длинный бег, выделил из множества предложений мой сайт…  Так и познакомились. Поначалу я воспринял его предложение поучаствовать в сверхмарафоне по Иудейским горам достаточно прохладно, а потом вдруг понеслось по  нарастающей.  «Влез» в Трассу, почувствовал к ней всё больший интерес, и…

Привет тебе, жара!

Нынешнее лето в нашей  подмосковной  местности  выдалось не самым удачным для подготовки к грядущему почти африканскому бегу. Но, приехав за неделю до непосредственных событий, я успел подружиться с израильской жарой.

А она, скажу вам, достаточно специфична. Я далеко не новичок в жарких стартах, но тут сразу понял, что дело предстоит серьёзное и местами опасное. Обезвоживание здесь наступает быстро и жёстко. Вышел на улицу без запаса воды  ­  «стели соломку», потому как можешь «вдруг» грохнуться оземь в полностью бессознательном состоянии. Для нормального, адекватно воспринимающего окружающую действительность человека  понятие «бежать здесь днём» выходит за пределы разумного.

Предстартовое

Ещё одной местной новостью стал для меня своеобразный подход к бегу вообще и нашему соревнованию, в частности. Миша несколько раз заводил  разговоры на тему: «Какую поддержку ты хочешь получить на Трассе?»  Казалось бы ­  что странного? Но… Я должен был с точностью до минуты рассчитать своё прибытие на станцию (так здесь именуют то, что мы привыкли называть «пункты питания»), где меня и должен встретить человек с едой или деталями экипировки.

«Как?!  Каким образом я могу высчитать это на неизвестной мне сложной трейловой  Трассе, наполненной крутыми подъёмами, жарой и ещё неизвестно чем!», ­ пытался спрашивать я Мишу. Он откровенно злился и совершенно искренне меня не понимал: «Мы тут все так бегаем ­  по графику. Иначе нельзя! Не получится!»

Я пытался приводить различные доводы на тему «я не электричка», но  ровно до тех пор, пока Михаил не показал мне график одного из участников. Там прибытия­убытия на станции были действительно расписаны с точностью до минут! Ну, вы можете себе представить, что человек на полном серьёзе планирует что­то типа «5 станция ­ 10 часов 23 минуты»?!

Это меня добило окончательно, и, признав себя человеком совершенно не приученным к началам порядка, и публично покаявшись в полной безалаберности,  я снова ушёл в основы привычного «бардака» в деле организации бега.

Миша же ежедневно проводил свободное от работы время на телефоне, выстраивая сложные схемы обеспечения своего будущего движения. Уже потом я узнал от него, что созданная им группа поддержки состояла из пятнадцати человек. Пятеро на подвозе и десять непосредственно на поэтапном сопровождении…

А я, вполне себе уверенный, что за уплаченный стартовый взнос  могу рассчитывать на воду, еду может даже какой­нибудь  изотоник от организаторов, сказал Мише, что иду в режиме привычной полуавтономки,  пополняя все свои запасы на пунктах питания или станциях. Как же я ошибался!

Здравствуй,  Трасса!

Ранним утром, скорее похожим на позднюю ночь, едем к старту. Он в четыре, мы появились на месте за полчаса. Практически первые.  Регистрируюсь,  и на весы. Это шаг очень ответственный. На Трассе, отталкиваясь от предстартовых показателей, легко могут снять с соревнования. Именно поэтому встаю на весы,  сняв всё, что можно снять в пределах приличий…   В итоге получается 66.5 кг «живого веса». Больше пяти процентов потерять не имею права. Точнее, имею, но уже без права на бег…

Погода более  чем тёплая ­  +26°. Прохладнее уже не будет, только жарче. Цепляю номер на пояс и иду к стартовым воротам.

Трасса. Первые километры

Сразу после старта окрестности огласились совершенно жутким  во всех смыслах нечеловеческим воем. Миша, который в тот момент был ещё рядом, сказал, что это гиены: «Не беспокойся, на людей они не нападают…»  Да  я,  собственно,  и не беспокоюсь, после одиночества в степи Эльтона уже мало что может напугать. Просто интересно. Хотя  чуть позже испытал пару не самых приятных минут.

…Ещё темно. Я уже один. Иду первым. Стрелки направляют на узкую, зажатую высоким кустарником тропинку. Только «всосался» в стиснутое пространство,  как на пути возникли горящие глаза. До них метры… Стоят, горят, не уходят. Смотрят и ждут…

Это кто? Гиена? Шакал? Или  ещё   какая экзотическая зверюга? Пру напролом, не снижая скорости, и… Глаза исчезают в кустах… Победа! Только вот непонятно над  кем…

Кусты вокруг сменяются деревьями. По ощущениям ­  углубляюсь в лес. Хотя  кто тут в темноте разберёт ­  куда я углубляюсь.  Преодолел пару подъёмчиков. Вполне себе приличные. Скажем так, разминочные. Знаю, что настоящие подъёмы впереди. Жду с нетерпением ­  люблю горы.

Постоянно меняется грунт. То мягче, то жёстче. Камней то больше, то меньше. Но есть они всегда. Не расслабишься. Время приближается к шести. Впереди дружный собачий лай. Похоже, жильё рядом. И действительно, из темноты возникают заборы, силуэты домов, запах скотного двора. Узкая улица. Вход в один из дворов охраняет здоровенный пёс. Что­то типа ротвейлера. Не привязан. Возбуждён, откровенно зол  и готов к атаке. У меня разговор с такими особями короткий и не менее злой. Знаю, что я сильнее, и он в глубине своей собачьей души это понимает. А вот как тут побегут те, кто собак боится? Не представляю…

Двигаюсь по каким­то садам. На дороге валяются разноразмерные  куски поливочных трубок. Откровенно мешают бежать ­  того гляди споткнёшься.  В общем, настоящий бардак на дороге. Но  состояние и настроение в режиме полной бодрости.

Около семи утра прошёл третью станцию. Впереди большой перегон, до следующей больше десяти километров. Но чувствую себя спокойно, даже запасы воды не пополнял, просто выпил стаканчик, закусил сухим солёным крендельком,  и вперёд. Пока пью мало ­  температура вполне комфортная. Приходит понимание, что не зря здесь пункты питания величают «станциями». Всё очень  минималистично.  Неограниченное количество бутылок с водой  и… пара пластиковых тарелочек. Одна ­ с солёными печенюшками,  похожими на маленькие крендельки,  вторая ­ с леденцами.   Больше ничего. Правда, подбегают девушки приятные, спрашивают ­  хочу ли финик?  Хочу…  Убегают. Приносят что­то, из каких­то своих запасов. Пару раз приносили фруктовый лёд. Я так понял ­  по доброте душевной…

У меня есть привычка начинать что­то усиленно хотеть уже после 40­50 километров. А вот к тому времени все «посторонние предложения» уже закончились. Остались лишь две пластиковые тарелочки…   Это  в результате  сыграло главную роль в принятии решения о протяжённости Моей Трассы.

Уже пройдены первые серьёзные подъёмы. Двигаюсь в районе максимальных здесь высот, в непосредственной близости от гребня горы. Дорога стала похожа на бетонку ­ ровная стёсанная скала с выступающими булыжнообразными  вкраплениями.  Любуюсь видами ­  красиво очень. Кроме  природных, есть и рукотворные памятники ­ на очередной горке три огромных, как минимум в полтора человеческих роста,  фигуры. Первая с миноискателем на плече, остальные ­ с автоматами. Похоже, было тут жарковато... Да здесь, в принципе, все места и святые, и боевые.

В половине восьмого пришла интересная   эсэмэска:  «Добро пожаловать в Палестину».   Похоже,  где­то около самой границы кручусь. Потом по карте глянул, оказывается,  действительно несколько раз вплотную подбегал к самому  что ни на есть рубежу.

Продолжение

Внутри рождается ощущение неописуемого словами счастья. Горы! Это моё! Ради них я готов ехать в любую точку Земли и преодолевать труднейшие подъёмы. Здесь, наверху,  то, ради чего я готов бежать снова и снова…

Бегу по самому краю ущелья…  Или пропасти… А ведь совсем ещё недавно опасливо ушёл бы в сторону, прижался ближе к склону на другой стороне дороги. Теперь нет никакого страха. Только восхищение и желание продлить это удовольствие. Такие места меня просто покоряют своей грандиозной красотой.

Крутые подъёмы пока труда не составляют. Они не из разряда лёгких, но я просто, извините, балдею,  когда бегу не по равнине. Именно это меня вверх и вытаскивает. Дорога разной степени каменистости, но, если быть внимательным, то всё хорошо. Дальше всё будет гораздо сложнее. Просто потому, что за спиной уже накопится приличное количество километров. Потому, что солнце окончательно установится в зените и наберёт полную  из  возможных  мощность. Потому, что начнётся настоящий сверхмарафон. Ещё не ультра, но уже   сверх…

Прошёл очередную станцию. Традиционно вылил остатки воды на голову, чем в очередной раз вызвал удивлённые взгляды присутствующих. Но  у меня давно выработалась привычка не смешивать воду, а наливать свежую. Наполнил свои ёмкости, влил в себя три стаканчика,  и вперёд. Состояние прекрасное. Сейчас с горки и начну штурм следующей. Поработаем…  А пока всё внимание на дорогу ­  спуск очень опасной крутизны. Опять же  камни везде.

Ровно в восемь часов пересёк многополосную дорогу по длинному арочному мосту.  Уже четыре часа в пути,  и это начинает ощущаться лёгкой мышечной усталостью в ногах. Минут через пятнадцать после пересечения автострады асфальт заканчивается, и начинаются совершенно шикарные серпантины, с градиентом, максимально допустимым для передвижения машин.

Совершенно «незаметно», в считанные минуты, слева возникает глубочайшее ущелье. Каждый раз изумляюсь этим взлётам. Не верится, что только что был внизу, на той дороге, что теперь кажется маленькой, едва видимой тропинкой. А до вершины ещё метров пятьдесят, это если вертикально, ну а по дороге в разы больше.

Воду пью,  не жалея, но пока все равно пьётся мало. Приходится себя заставлять, помня о возможных последствиях.  В половине девятого, сразу после крутого подъёма, очередная станция.

Медики. Первая встреча

На подступах стоит машина «скорой». Из неё внимательные взгляды. Приветственно машу рукой, показывая всем своим видом, что у меня всё прекрасно. Но это, как выяснилось через минуту, не доказательство.

Едва успел взяться за первый стакан воды, как подлетела миниатюрная, но издающая много шума женщина и начала требовать  переместиться в сторону медицинского поста. Он метрах в пятнадцати, за отдельным столом. За ней следом подскочили ещё трое  мужчин и начали настойчиво требовать того же самого. Я уже понял, что это первый пункт медицинского контроля,  и спокойно объясняю им, что сначала напьюсь  воды и поищу какой­нибудь еды, а уж потом…

Дама молча стоит над душой. Её, видимо, нервирует то, что,  напившись воды, я испорчу им показатели потери «чистого веса». Но  я ведь тоже не вчера родился и понимаю, что надо подстраховаться на всякий случай. Кто ж его знает, сколько я граммов­килограммов  на подъёмах потерял… Пью до упора. Наполняю фляги, но в рюкзак их не ставлю ­  дама нервничает,  глядя на них, понимает, что это целый литр. Рюкзак не снимаю, хоть она и очень требует. Но я ведь по­английски «ничего не понимаю», что с меня возьмёшь,  с  бестолкового.

Весы показывают  67.5 кг. Спрашивает ­  сколько было на старте? Говорю ­ 66.5. Откровенно морщится. Мне смешно, но сохраняю серьёзную,  «морду  лица».

Почти кричит: «Relax! Okay?!»  Да,  всё о’кей! Продолжайте своё дело, я своё уже сделал.

Следующий эскулап начинает попытки измерения давления. Именно попытки! Я не знаю,  где и чему его учили, но если человек из шести попыток не проводит ни одной удачной,  это… У меня рука уже отнялась от его «прокачиваний».  Говорю ­  может, хватит уже издеваться? А тётка продолжает заливаться своим «Relax!»  Было бы смешно, если бы не было страшно, что они в своём больничном экстазе сейчас начнут меня с Трассы снимать. В конце­концов пишут какой­то дикий показатель  и… начинают  искать пульс. Его нет!

Ищет первый, второй… Я участливо интересуюсь: «Dead?»  На лицах ноль юмора ­ сплошная серьёзная озабоченность. Ну как же ­  непонятный россиянин без пульса прибежал! Чувствую, дело принимает серьёзный оборот, и тут… появляется улыбающийся мужчина в униформе. Он из той машины «скорой», которую я приветствовал на подходе к станции. Говорит им  что­то типа: «Отстаньте от человека. Он в порядке!»  И это действует! Встаю. Забираю воду и быстро ухожу в очередной подъём. Подальше от этой суеты. Потерял на все эти процедуры минут пятнадцать. Бред какой­то.

Горы продолжаются

Петляю вверх­вниз, вправо­влево. Справа склон, слева ущелье. И вдруг впереди целая стая… Шакалы. Стоят посередине дороги, решают какие­то свои шакальи вопросы  и вдруг видят меня… Заметались. Большая часть сразу сиганула в кусты на откосе, а двое с перепугу промчались ещё метров тридцать по  прямой.

Эта встреча с местной живностью была далеко не первой. Я уже говорил о виртуальном знакомстве с гиенами. Потом были светящиеся глаза на тропинке  и ещё один шакал, перебежавший путь. Огромная ящерица вынырнула наперерез из кустов. Я таких  ещё не встречал ­  полупрозрачная, зелёно­серая, очень похожая на змею…

Практически постоянными спутниками, деловито снующими под ногами, были маленькие скорпиончики…  Когда писал эти строки,  выяснил, что израильские скорпионы, оказывается, самые ядовитые из себе подобных  и безо всяких шуток смертельно опасные. У них и прозвище соответствующее ­ «крадущийся убийца».  А я воспринимал их как весёлых суетливых «ребят»  с бодро задранными хвостами…

Птиц не перечисляю. Их много и разных. От гордо парящих орлов  до разной крикливой и не очень «мелочи».

Становится жарко

Продолжаю высотный бег в районе гребня. Полёт терпимый.

В половине десятого очередная станция. Тут уже нахлебался воды ровно столько, сколько мог в себя вместить. Снова приобщился к жалкому рогалику. В виде приятного бонуса получил ещё одну пачку фруктового льда. С имбирём. Приятно! Как будто знали, что я имбирь люблю. К этой станции подползал с видимым трудом. Без остановок, но включая тактику бег­шаг. В тени уже +30°, значит,  прибавляй на солнце ещё 10° как минимум… После воды и мороженого состояние значительно улучшилось. Дорога пошла вниз. Бегу…

Виды вокруг красивые, это если очень скромно охарактеризовать. Но как­то на них всё меньше внимания. Реально тяжело. Подъёмчики, при всей любви к ним, измотали изрядно. Знаю, что основная высотная работа должна завершиться где­то к семидесятому километру, но уже толком не могу понять ­  на каком я нахожусь. На станциях перестали давать адекватную информацию, что­то расплывчатое. Или это уже я поплыл? Да, собственно, какая разница ­  всё равно бежать.

Через час следующий пит­стоп. Интересный. В тоннеле, где проходит русло пересохшей сейчас реки. Очень крупные камни. С трудом подобрался к столам. Ребята очень приветливые. Воды выпил, сколько мог,  и впервые взял с собой пару леденцов. Мне их так упорно на каждой станции предлагали ­  сдался,  наконец… Я даже представить себе не мог, что это превратится практически в единственную «еду»!

Прощаюсь с ребятами. Топаю по каменюкам  к выходу из тоннеля. Вслед слышу, что будет снова «вверх­вниз».

Немного о философии сверхмарафона

На каждом большом пробеге приходится проходить через состояние «маленькой смерти». Это как раз и есть та граница, которая разъединяет тех, кто идёт на «сверх» или завершает на ней свой «марафон». В непересечении  её нет ничего постыдного. Мы вольны выбирать свои дороги, сообразуясь с собственными устремлениями, желаниями, возможностями и иными доводами, немаловажным из которых является «А мне это надо?!»

Действительно, каждый должен выбирать свой путь. Точнее,  его протяжённость. Сам! Без оглядок на мнение тех, кто, возможно, будет тебя потом обсуждать или же походя осуждать. Потому что в этот момент ты один на один с Трассой. И если продолжаешь двигаться вперёд, значит, осознаёшь всю меру возможных последствий, которые могут быть совсем не радужными.

Главное,  трезво оценивать истинные физические возможности своего организма. И если ты в них уверен, причём как минимум на 150%, тогда вперёд!  Смело окунайся в бессознательное, зная, что,  нырнув туда, ты точно вынырнешь. Что, подводя тело к критической черте, ты сохранишь холодный рассудок, способный до последнего трезво оценивать ситуацию.

Это очень сложная «балансировка на грани». Сложная, но крайне интересная. Каждый раз, заходя «туда» ­ интересно, а сколько ты «там» пробудешь и каким будет процесс выкарабкивания  назад…  Это достаточно трудно объяснить словами, надо просто попробовать пережить. При условии, что этого действительно хочется. Но  прежде нужно пройти длительный и утомительный путь подготовки. Легкомысленные попытки просто «запрыгнуть», а потом «как получится», могут столь же легко привести к самому  что  ни  на есть летальному исходу.

Мне в этом плане легче по той «простой» причине, что после испытания многосутками,  где «маленькая смерть» приходила порой по нескольку  раз в день, на остальных пробегах всегда есть ощущение некоей «скоротечности» происходящего. В принципе, так оно и есть. Ну, пробежал сегодня сотню километров,  и всё… Завтра ведь её вновь повторять не надо, да и послезавтра тоже…

Теперь к сути. Здесь процесс «нырка в бессознательное» мне понравился уже потому, что при всей тяжести Трассы, включающей не только подъёмы, но и жару при приличной влажности, и совсем не гладкую поверхность, я достаточно быстро преодолел этот барьер. Он навалился как всегда неожиданно. Бац! И земля вдруг зашаталась, а ты стараешься просто не упасть. И бежать уже просто опасно, потому что чувствуешь, что от тебя убегут последние искры сознания, и оно выключится.

Но  самое главное в том, что движение продолжается. И анализ ситуации проходит совершенно спокойно. И на диктофон какой­то «чужой» голос продолжает наговаривать ощущения, о которых потом просто забудешь…   Бац!  И ты уже живой  и снова готов бежать. Как и не было ничего…  Но самое главное в том, что приходит прекрасное ощущение очередной победы над собой. Потому что за всё это время ты ни разу не остановился, продолжая движение вперёд. И именно это безостановочное движение вывело тебя из предкоматозного  состояния.

«Игры разума» опасны, но крайне интересны. В них нет никакой бравады. Есть только ощущение, что «ты можешь»,  и это ощущение важно исключительно для тебя самого.

Самое тяжёлое

Приближается полдень. Жара уже давит. Восторги и прочие «игрушки» закончились. Таскает из стороны в сторону. Хорошо, что эскулапов на пути нет ­  сняли бы сразу, им ведь не докажешь, что это совершенно обычное дело и скоро всё нормализуется, что это просто один из не самых лёгких, но обязательных этапов прохождения дистанции.

Да, собственно, тут вообще никого нет. Только я и дорога. Больше иду пешком, чем бегу. Все мысли о следующей станции. Там я умоюсь, приду в себя и пойду дальше колошматиться.   Дорога ровная, казалось бы ­  бежать и бежать.  Но  боюсь, что так можно убежать совсем в небытие…

Крутой серпантин. Затяжной подъём. Поворот. Какие­то древние строения,  похожие на развалины крепости. Вокруг редко посаженный  сад. Станция! Снова врачи. Опять проверка. Прохожу её спокойно. Вес 67 кило ­  нормально. Давление 125/90  ­ тоже хорошо. А вот с пульсом снова проблемы ­  еле нашли. Смеюсь  ­ я ж давно уже умер! Тут врачи молодцы, с юмором, улыбаются.

В несколько присестов напиваюсь воды. Сначала до врачебной проверки, спокойно и вдумчиво. После неё ровно так же. Я как верблюд, заполняющий горбы перед длительным переходом через безводную пустыню. Заполняю фляги. И снова в гору.

На подъёме снова накрыло. Глаза закрываются, хочется просто лечь и уснуть. Состояние давно знакомое и вполне понятное. Знаю, что надо просто двигаться вперёд, и тогда отпустит. Главное ­ к откосу не подходить, а то можно и вниз  ненароком  сыграть… Сейчас бы банан, апельсин. Или конфеты эти несчастные, а я их не взял.  Прям  беда с этой автономкой.  Еды нет совсем, а она бы сейчас не помешала. Если так будут «кормить» и дальше, точно далеко не уйду. Это уже не шутки!

Прошло всего двадцать минут,  и случилось очередное «чудо возрождения». Я снова жив,  и мир вокруг совсем иной! Первое  на сегодняшний день серьёзное умирание завершено. Достаточно легко вбегаю в горку,  похожую на стену. Можно бороться дальше! Нужно просто терпеть. Уже и жара не так достаёт, похоже, адаптировался окончательно.

Дорога  тем временем трансформировалась в очень сильно каменисто­неровную.

Вверх­вниз и очень плохого качества. Каменюки  торчат во все стороны. Очень жарко. Движение продолжается. Безостановочное. Бегом­пешком.

Кормить в пути не обещали…

Всё  как в советском анекдоте на тему «по пути к коммунизму кормить не обещали». Очередная станция. Много молодых ребят­волонтёров. Искренне радостные и очень общительные. Готовы помочь, но... На столах всё тот же «суповой набор»  ­ вода, печенинки,  конфетки. Честно говоря, это уже начинает подбешивать…

Двигаюсь дальше. Улицы небольшого поселения. Последние полкилометра перед выходом на «оперативный простор» проходят в сплошных стычках с целым полчищем собак. Они стойко охраняют периметры хозяйских владений,  и процесс движения похож на последовательное преодоление препятствий.  После удачного прохождения очередного дома приходится и тыл прикрывать, и с фронта нападение отбивать. Тут уже не до бега. Разговариваю с ними на повышенных тонах. С особо  наглыми  ­  с помощью камней.

Впереди очередные сады. В винограднике  с  голодухи  начал рвать гроздья. Очень плотные. Есть сложно, а сок выдавливать в самый раз. Весь перемазался,  как в крови. Пришлось воду потратить немного питьевую, а то приду на станцию ­  испугаю людей.

Почти финал

Затяжной перегон ­  больше 13 километров. А со снижением скорости перемещения он вообще в какую­то безысходную бесконечность превратился. Перед станцией, что расположилась на отметке 86 километров, меня обогнал Миша. Жалуюсь ему на полный голод.

Он, тоже изрядно злой на происходящее,  устраивает  на остановке настоящий кипишь на тему «парень приехал из России и загибается без еды». Всё вокруг задвигалось, а потом начались предложения различных припасов. Реакция очень приятная, но как­то неудобно.

Благодарю всех, а выбор останавливаю на подобии энергетической смеси ­  мёд, орехи, ещё что­то…  Набираю это дело в пластиковый стакан. Втыкаю сверху несколько галет, которые заменят мне ложку, и двигаю на Трассу. Силы на леденцах подрастерял основательно. Если восстановлюсь ­  будет здорово!

Ландшафт  тем временем  изменился в корне. Горы исчезли. Впереди огромное поле, по которому мы закладываем длиннющую петлю. Потом немного по редколесью,  и выход на совершено прямой тягун  протяжённостью не менее двух километров. С набором высоты за спиной открываются красивые зелёные просторы.

Силы после еды появились, а вот настроения не прибавилось. Потому как   дальше будет ровно  то же самое. Опять вода и конфеты. Ну не могу же я каждый раз на подаяние рассчитывать. Да  и унизительно это. В голове всё более чётко оформляется мысль, что всё это безобразие нужно завершать на сотне.

Финиш

Достаточно крупный населённый пункт под названием Нехуша.  Стрелки приводят внутрь огороженной высокой сеткой и застеленной искусственной травой спортивной площадки. Отмечаю чип. Бросаю короткий взгляд на стол. Тот же ассортимент. Спокойная злость…

Всё, хватит! Почти 102 километра здесь отметка. Нормальная цифра. Бежать дальше при таком отношении просто не хочу. Это уже будет больше походить на добровольное истязание. Но  прежде чем сказать об этом официально, отдаюсь в руки эскулапам. Чтобы потом не домысливали, что у меня здоровье не позволило дальше двигаться.

Встаю на весы и вижу, что с момента старта потерял всего один килограмм. А затем повторяется история, к которой я уже успел привыкнуть. Долго ищем давление. Ещё дольше отыскиваем пульс. Дожидаюсь позитивного вердикта и говорю, что у меня наступил финиш. Непонимающие глаза, снова: «У вас всё хорошо!»  Да понял  я! Просто больше не хочу бежать. И обижать объяснениями про то, что «организаторы не совсем правы» тоже не хочу…

Постфинишное. Выводы

Доволен. Искренне. Совершенно шикарное испытание, доставившее истинное удовольствие. Было много того, что я так люблю.

Много гор и много жары. Поднялся на 1934 метра, спустился на 1744. Ровных перегонов между станциями не было ни одного.

Доволен и тем, как отработал предложенную нагрузку организм, ещё раз подтвердив, что сотня практически любого уровня сложности воспринимается как нормальная дистанция. Да, местами нелегко, но по факту я более чем жив, совершенно здоров и сразу забыл о том, что были какие­то трудные моменты. Если бы не привычка наговаривать по ходу на диктофон, и не вспомнил бы.

Важно и то, что моё движение было постоянным. Бегом или шагом, но постоянным. Вынужденные остановки я делал лишь для долива  воды. А главные задержки были спровоцированы совсем ненужной суетой врачей, главной заботой которых были поиски пульса и попытки измерить давление, больше похожие на практические занятия неумелых студентов.

Нет никаких травм и мозолей. Нет практически ничего, напоминающего о том, ЧТО было позади…

И самое главное. Я искренне хотел бы вновь вернуться на эту Трассу. Теперь я знаю, что на ней от организаторов можно получить лишь воду, а вот если хочешь чего больше ­  запасай заранее. При наличии этой информации до старта  я просто «заложил» бы на каждый пятидесятый километр по паре­тройке бананов, пакету изюма и фиников. Этого совершенно достаточно для комфортного бега.

А в голове уже роятся новые беговые проекты…

Андрей ХАЧАТУРОВ

 

 
 
< Ноября 2017 >
П В С Ч П С В
    1 2 3 4 5
6 7 8 9 10 11 12
13 15 16 17 18 19
20 21 22 23 24 25 26
27 28 29 30      
Данные с ЦБР временно не доступны. Приносим свои извинения за неудобство.