Комсомол учил нас действовать Печать
13.09.2018 00:00

Бабаев Станислав Артемович – известный организатор городского управления, секретарь комитета ВЛКСМ ОИЯИ, второй и первый секретарь Дубненского ГК ВЛКСМ (1973­1977 гг.), зав. Отделом пропаганды ГК КПСС, председатель Комитета народного контроля, зам. главы Администрации г. Дубны, зам. генерального директора ОАЗТ «Особая экономическая зона «Дубна», советник главы города, кавалер почетного знака «За заслуги перед г. Дубной», заслуженный строитель Московской области.

 

В наше время, когда сегодняшняя молодежь знает о комсомоле понаслышке, и чаще всего с большей долей скепсиса, трудно рассказывать о том, что тебя захватывало с головой и чему посвятил самые «золотые» дни жизни, отдавая их увлекательной и, конечно, живой работе с молодежью. Трудно, но нужно, чтобы не было «исторических дыр» и беспамятства, чем заболело современное поколение молодых людей.

Мои комсомольские годы в Дубне начались с начала 70­х годов, а точнее, с 1 апреля 1971 года, когда после окончания Ленинградского политехнического института я распределился в ОИЯИ и вышел на работу техником­конструктором в КБ Отдела новых методов ускорения.

Тогда это было недавно образованное, самое молодое и перспективное подразделение в Институте, на которое возлагались большие надежды. Соответственно, Отделу многое было позволено. Со всей страны, из самых значимых вузов, сюда собирались молодые специалисты, выделялось существенное финансирование на создание материальной базы, новых экспериментальных установок. То есть мы, молодые ребята, попали сразу в гущу живых захватывающих событий, в атмосферу энтузиазма, творчества и созидания. Еще в не очень приспособленных помещениях, на правах «квартирантов», в зданиях Лаборатории высоких энергий творили физики, пыхтели конструкторы. Во временных лабораториях буквально «с листа» готовились и шли эксперименты, подтверждающие основную идею и тематику ОНМУ.

А за окном уже шла грандиозная стройка будущей Лаборатории: инженерный корпус, административный, солидное здание ускорителей, механическая мастерская и т.п.

В 1971 году мы, молодые выпускники (23­25 лет), приехали с разных городов и весей Советского Союза буквально сразу «пачкой»  ­ 15 человек. И моментально влились в работу. Раскачиваться и отдыхать нам не дали и быстро раскидали по подразделениям. Два дня на ознакомление с матчастью ­ и вперед! И надо было сразу доказывать, что тебя не напрасно взяли в такой Институт и в такой уютный город, как Дубна. Тон задавал начальник ОНМУ Владислав Павлович Саранцев – энергичный, собранный, спортивный, моложавый мужчина около сорока лет. Сам пропадал на работе сутками, и под стать ему трудился и весь коллектив (средний возраст – лет 35).

Поэтому мы, новенькие, быстро втянулись в коллектив, все перезнакомились, как будто  уже работали не один год. Большим подспорьем, создававшим дружескую обстановку, был спорт. В принципе, весь Институт, как впоследствии оказалось, был тогда увлечен им. Ну, и мы в том числе. Волейбольная площадка помогала снимать напряжение бессонных ночевок  при проведении экспериментов и у кульманов.

А тем временем строительство ОНМУ, о котором я говорил выше, уже переходило в стадию завершения. И вот как­то раз В.П. Саранцев собрал нас ­ костяк молодых парней ­  и сказал: «А что, мужики, надо стройке помогать! Иначе она еще долго не закончится. Ведь в институтах многие из вас прошли школу студенческих комсомольских строек, многое знаете, умеете, так давайте организовываться».

Со стройками на самом деле так и было. С 1965 и по 1973 г. был самый взлет студенческих стройотрядов. Сотни тысяч, если не миллионы, студентов прошли через них в летние каникулы.

Мы, будучи студентами, строили железную дорогу Макат­Шевченко в пустыне на Мангышлаке. Возводили железнодорожные путепроводы и мосты через болота и речушки в Гурьевской, Астраханской областях. Наши ребята работали в г.Воркуте и Сибири. Это действительно была большая реальная школа жизни, которую организовывал и возглавлял ЦК ВЛКСМ со своими региональными центрами, штабами, комиссарами, руководителями производства работ и т.п. То была настоящая Страна Стройотрядия.

Мы, комсомольцы, конечно, с энтузиазмом поддержали своего руководителя. На самом деле, что еще может быть лучше, чем «вить» свое собственное гнездо, где будет царить наука. Поначалу все шло спонтанно. Вечерами после работы, в субботы и воскресенья мы собирали и выносили строительный мусор, выметали и отмывали помещения. В общем, в основном под руководством строителей готовили объекты под сдачу.

Но потом пришло время конкретной подготовки подразделений под основные технологические нужды. Все помещения были разделены, и к каждому были свои особенные требования. Соответственно, вся наша бригада должна была разойтись по своим будущим рабочим местам и конкретно заниматься их подготовкой.

В этот момент в полный рост и встал вопрос о необходимости создания в отделе организации, координирующей и контролирующей действия молодежи. Понятно, что в то время это должна была быть комсомольская организация – ведь мы все были комсомольцами. И партийная организация Института и Отдела, комитет комсомола в ОИЯИ вплотную занялись организационным оформлением нашей молодежи в комсомольскую организацию.

В то время комитет комсомола в ОИЯИ возглавлял Володя Кутнер. С одной стороны, очень демократичный, с другой, принципиальный и умный парень, вызывавший доверие комсомольцев Института. Вот он­то и пригласил меня, как в то время называлось, «на беседу».

Понятно, что все внимательно подмечали всё, что у нас происходило в Отделе, чем и как помогает молодежь, кто и как себя зарекомендовал, кто в лидерах. Выбор в качестве возможного руководителя комсомольской организации ОНМУ пал на меня. И не только потому, что я был достаточно активный и доступный в общении молодой человек, но и потому, что дотошный Кутнер «раскопал» в моих анкетных данных информацию о том, что с 1961 по 1965 год я был секретарем комитета комсомола в Грозненском нефтяном техникуме, председателем городского Клуба по работе со студенческой молодежью города при Грозненском ГК ВЛКСМ.

Партийная организация Отдела поддержала предложение о моем секретарстве, а друзья­комсомольцы осенью 1971 года выбрали меня секретарем бюро ВЛКСМ ОНМУ. Вот так и началась новая комсомольская жизнь. В нашем бюро ВЛКСМ «чужих» не было. Совместное решение производственных и научных проблем уже давно нас сплотило. Из членов бюро я с благодарностью вспоминаю Игоря Мельниченко, Толю Сумбаева, Сашу Щеулина, Колю Лебедева и др.

Как было заведено ранее, в основном упор мы делали на становление Отдела, создание материальной базы ускорительного комплекса, инженерной инфраструктуры. С нашего Отдела и нашей комсомольской организации в Институте зародилось  в то время, да и в городе тоже, молодежное движение по шефству комсомола над первостепенными научными и производственными объектами.

Прошло время, и наша производственно­эксплуатационная база в основном была создана. Но в ОНМУ пришло много новой молодежи. Коллектив уже был под 300 человек. Из них молодежи около 80­100 человек. Появилась новая задача: их всех объединить в единый коллектив. Бюро ВЛКСМ упор сделало на спорт и спортивные мероприятия, художественную самодеятельность, большие коллективные мероприятия. В частности, 2­ и 3­дневные лыжные походы по местам боевой славы: на Перемиловские высоты, в Калинин по льду Московского моря. Понятно, что по пути мы останавливались в различных населенных пунктах, на охотничьих базах. Давали концерты, пели песни.  И это все нас ещё больше сплачивало. До сих пор участники тех мероприятий при встрече об этом тепло вспоминают. После таких походов­вылазок в коллективе как­будто добавлялось кислорода,  а многие дела с участием молодежи оперативно решались.

Понятно, что мы, комсомольцы, были не в безвоздушном пространстве. За нами внимательно наблюдали наши старшие товарищи­коммунисты и руководители и помогали: где советом, где делом. У нас в Отделе всегда была высокая демократичная обстановка. И в этом отношении я с благодарностью хотел бы отметить секретаря партбюро Игоря Анатольевича Голутвина. Он как бы не вмешивался в нашу жизнь, но все видел и знал и в случае какого­нибудь «разгона» (а такое бывало) мягко нивелировал ситуацию. Такой подход всегда снимал напряжение, и «стороны» быстро приходили к определенному консенсусу. Эти годы, проведенные в ОНМУ, оставили в моем сердце неизгладимый след творческой работы, доверия, дружбы. И хорошего молодежного азарта.

А что потом?  Потом где­то осенью 1973 года меня опять приглашает В.Б.Кутнер (к этому времени уже мой хороший товарищ, друг) и говорит: «Слава, я ухожу в науку. Кто­то должен продолжать наше дело. Я хочу, чтобы это был ты! Более того, я через три дня ухожу в отпуск, а ты как член комитета комсомола садись и «рули», готовь отчетно­выборную конференцию, подбирай возможные кандидатуры в члены комитета комсомола, а там как конференция решит». И конференция решила: ­ я стал секретарем Комитета ВЛКСМ в ОИЯИ.

Состав комитета комсомола подобрался боевой и творческий. Моим заместителем стал Слава Сандуковский (ЛЯП). Члены комитета: Леша Сисакян (в то время председатель Совета молодых ученых  из ЛТФ), Валера Забиякин и Маргарита Пускозерова (ЛВТА), Татьяна Бородкина (Издательский отдел), Сергей Зинкевич (ЛНФ), Валера Комиссарчиков (ЦЭМ), Юра Хоржеев (ЛЯП), Толя Мезенцев (ЛЯР). Не знаю почему, но приятно сейчас вспоминать, что наш комитет тогда звали «Славный комитет»!

Дел у нас, в комсомольской организации ОИЯИ, было невпроворот. Но «фирменной» её маркой стало шефство комсомола Института  над важнейшими объектами и стройками. Потом и в городе, и области к этому движению подключились многие комсомольские организации.

Во всем многообразии направлений шефства комсомола над объектами необходимо было как­то ориентироваться. И на помощь, конечно, мне пришел хоть и небольшой, но емкий опыт работу в ОНМУ, тематика которого вобрала в себя все лучшее и новое из достижений Института, а также все­таки незаменимые навыки комсомольских строительных отрядов студенческих времен. К примеру, где­то в 1974­1975 гг. заканчивалось строительство в ОИЯИ корпуса ИБР­2. Там строители встретились с неожиданной трудностью при сооружении воздуховода (влияли грунтовые и поверхностные воды).

В помощь им была сформирована бригада комсомольцев ЛНФ под руководством Сергея Зинкевича, имеющего опыт подобных работ в студенческих стройотрядах. Не помню точно, но где­то в течение 1­2 месяцев работы были завершены.

И конечно, говоря о деятельности комсомольской организации в ОИЯИ, нельзя забывать об огромной работе с молодыми учеными Института, чем под руководством комитета комсомола занимался Совет молодых ученых. Эта работа вбирала в себя и проведение семинаров и школ молодых ученых как в Дубне, так в других республиках СССР, и выставки научно­технического творчества молодежи (НТТМ).

И апофеозом этой деятельности стало выдвижение молодых представителей ОИЯИ на соискание премий комсомола Подмосковья и ЦК ВЛКСМ в области науки, техники и технологий. Так, премией Ленинского комсомола в 1973 г. был отмечен цикл научных работ «Приближенные методы квантовой теории поля в физике высоких энергий», выполненных Михаилом Смондыревым, Алексеем Сисакяном, Виктором Первушиным, Виктором Матвеевым и Сергеем Кулешовым. У всех из них впоследствии сложилась прекрасная научная биография. А двое из них, А. Сисакян и В. Матвеев, стали лауреатами премий государственного масштаба, академиками РАН, возглавили ОИЯИ.

Одной из значимых форм деятельности комсомола с молодыми учеными и специалистами была и забота об их бытовых условиях. Многие уже имели семьи, а общежитий семейным не хватало. А где­то в 1971­1972 гг. Институт начал строить по венгерскому проекту гостиницу для малосемейных и  иностранных специалистов. Сначала все шло планово, но в 1972­1973 гг. строительство остановилось на уровне 5­6 этажей. По каким­то причинам не хватало комплектующих изделий и других конструктивных элементов.

На партийной конференции в 1973 году я, вновь испеченный секретарь комсомольской организации Института, внес в своем выступлении предложение: «Давайте мы, комсомольцы всех организаций, и прежде всего ЦЭМ (Центральных экспериментальных мастерских), изготовим все недостающие элементы конструктива и вместе с нашими строителями СМУ­5 закончим это строительство. При условии, что половина жилого фонда этой гостиницы будет предоставлена нашим молодым специалистам». Партконференция приняла это предложение с соответствующими рекомендациями к дирекции ОИЯИ. Там это было одобрено, и работа закипела. В ЦЭМе эту работу координировало бюро ВЛКСМ во главе с Валерием Комиссарчиковым. Мы опирались на мощную поддержку наших старших товарищей и наставников ­  начальника ЦЭМ Михаила Абрамовича Либермана, секретаря парткома в ОИЯИ Игоря Николаевича Семенюшкина и зам. секретаря парткома Екатерины Николаевны Алфименковой (как мы её называли ­ нашей «мамы»).

При комсомольском вмешательстве через некоторое время работа возобновилась, и к 1975 году гостиница на Московской, 2 (как её назвали по­народному «Хилтон») была введена в строй с соблюдением тех обязательств, с которыми мы выступили на конференции, и так до сих пор. Это несколько штрихов о работе в комсомольской организации в ОИЯИ.

А потом был дубненский горком комсомола. Понятно, что я как секретарь одной из крупных комсомольских организаций в городе был членом ГК ВЛКСМ и его бюро. И вот в 1975 году от первого секретаря горкома Юрия Недачина поступило предложение перейти на работу в ГК ВЛКСМ в качестве второго секретаря: «Под тобой, ­  говорил он, ­ выросла целая плеяда потенциальных руководителей институтского комсомола. И прежде всего твой заместитель В.Сандуковский. Дай им дорогу, пока они не «перегорели».

Мою кандидатуру одобрили в ГК КПСС, обкоме комсомола, и на очередном пленуме ГК ВЛКСМ я был избран вторым секретарем, а Слава Сандуковский стал секретарем комитета комсомола в ОИЯИ. Сейчас Вячеславу Григорьевичу 71 год, и он успешно работает начальником сектора в ЛЯП ОИЯИ.

У меня же начались новые будни. Я ведь фактически стал ответственным за идеологию и воспитание молодого поколения. А это огромный пласт многообразной работы. И тут мне пришлось вспомнить, пропустить через себя нужды и потребности и совсем юного поколения молодежи ­  школьников, студентов, с которыми я в свое время занимался еще в 1961­1965 гг. Для меня все началось как бы сначала.

Но тогда в горкоме комсомола собрался очень активный творческий коллектив: секретарь по школам Валентина Кашатова (а потом Николай Прислонов), заведующие орготделом Володя Цапцын (позднее Юра Нефедов), инструктор Т.Ямалеева и другие достойные ребята. С такими людьми можно было спокойно браться за любые большие дела. Частыми гостями я и работники горкома были в школах. Выступали на собраниях, диспутах. Дети, как губка, воспринимали то, что мы делали.

Пришлось близко знакомиться и с деятельностью домов культуры, с их репертуаром, художественными коллективами, их концертной деятельностью. К тому времени в нашем городе уже «гремела» хоровая студия «Дубна», успешно работали и другие детские хоровые, балетные и танцевальные коллективы. Внешне все было совсем неплохо, а на поверку возникало множество проблем, и ГК ВЛКСМ включался в их решение.

Что бросалось в глаза, так это присутствие какой­то разрозненности. Так появилась идея собрать все творческие коллективы на одной площадке. Предложили Ольге Николаевне Ионовой, руководителю хоровой студии «Дубна», используя свой опыт выездов и приемов творческих коллективов в Дубне, реализовать проект организации городского «Праздника песни» с привлечением композиторов­песенников и т.д. Она загорелась этой идеей. Мы обещали ей оказывать всестороннюю помощь. Нашу идею поддержал горком КПСС и Исполком горсовета.

Работа началась. Определили участников, не только городских. Связались с композиторами и режиссерами. Начали агитационную работу с жителями города. Особенно с родителями детей, занимающихся в тех или других коллективах, чтобы  они приняли в своих семьях приезжающих на праздник детей. Все получилось. Летом 1975 года в Дубне, на стадионе ОИЯИ, собрался грандиозный хор ­ 2,5 тысячи детей. В этом действии, согласно сценарию, приняли участие почти все художественные коллективы города, гости из многих уголков страны. На самом деле это был праздник не только творческий, это был праздник единения всех горожан города.

А потом были проведены еще шесть праздников. Так зародилась ещё она яркая страничка в дубненской культурной жизни. И к ней, что отрадно, был причастен и дубненский комсомол. А хоровая студия «Дубна» в те годы последовательно стала Лауреатом премии комсомола Подмосковья (1978 г.), а позднее, в 1983 г., премии Ленинского комсомола.

В этом же 1975 году в связи с уходом Ю.Недачина на завод «Тензор» я  был избран первым секретарем ГК ВЛКСМ и проработал им до 1977 г. Это был особый период новых дел и ответственности за судьбы тысяч молодых дубненцев.

И тогда наша команда ­ работников горкома, секретарей комсомольских организаций и комсомольского актива, с нею справилась. Комсомол Дубны был одним из лучших в области, отличавшимся от остальных своими яркими и разнообразными делами, вошедшими и в историю нашего города.

Мне лично он дал очень многое, а самое главное ­ я приобрел много настоящих друзей. К сожалению, сейчас многих уже потерял. Из них хотелось бы добрым словом вспомнить Володю Кутнера, Алексея Сисакяна, Юрия Недачина, Виктора Варфоломеева, Мишу Кривопустова, Женю Шувикова, Валеру Забиякина и других ребят. Вечная им память.

Станислав Артемович Бабаев, секретарь комитета ВЛКСМ в ОИЯИ с 1973 по 1975 гг., второй, первый секретарь ГК ВЛКСМ (1975 ­ 1977 гг.)