Герой сегодняшнего интервью – актер и режиссер Кирилл Плетнев. Семь лет назад он уже бывал в нашем городе, когда здесь проходили съемки фильма  «Громовы. Дом надежды». На этот раз мы встретились с Кириллом на съемочной площадке фильма «Безопасность» и взглянули  на тему кино не только с актерской стороны.

– Кирилл, Ваша профессия требует постоянного наблюдения, обогащения новыми впечатлениями… Как для вас происходит  процесс самообогащения?

– Для меня лично он происходит уже автоматически. Если раньше, когда я еще учился в театральном институте, нам всегда говорили, чтобы мы наблюдали, я больше наблюдал за внешними проявлениями – как люди ходят, как проявляют свою внешнюю характерность. А сейчас я больше обращаю внимание на реакции – как нестандартно люди реагирую в той или иной ситуации. Знаменитый парадокс по поводу того, как одна актриса говорила, как она с ужасом поймала себя на том, что во время похорон своей мамы она наблюдала себя со стороны. Вот как я сейчас себя веду, чтобы понять, как это играть потом. Поэтому для меня наблюдения больше связаны с подобными вещами.

– Это как­то связано с осваиваемой вами сейчас профессией режиссера?

– Да, безусловно.  С режиссерской и сценарной это связано еще больше, чем с актерской. Теперь мне гораздо проще в различных ситуациях. Раньше ко мне как к актеру подходили люди, чтобы сфотографироваться, это сильно напрягало, а сейчас я очень рад этому, потому что в такие моменты я начинаю наблюдать – как они себя ведут, какие они…

– Как в себе это сочетать – актерское это одно состояние, а режиссерское – совершенно другое?

– Это очень сложно! Кто­то один победит! Либо одна профессия, либо другая. Это сейчас я чувствую совершенно точно.

– Как существовать тогда во время съемок? Вы приходите на площадку, где нужно быть актером, а хочется предложить идеи, высказать свое видение…

– Это у меня было всегда!

– Я это заметила очень давно, когда был проект «Громовы­2», тоже в Дубне. Еще с тех пор сложилось чувство, как будто в кадре играл режиссер. Я даже и не предполагала, что спустя столько лет у нас будет возможность об этом поговорить.

– Да, для меня был невозможен процесс постановки, когда мне говорили что делать. Мне всегда был важен момент сотворчества – вместе придумывать, вместе предлагать, если этого не существовало, то мне казалось, что я неполноценно участвую в процессе. Мне было важно предлагать какие­то режиссерские ходы. Сейчас, когда я начал заниматься этой профессией,  я понимаю, что такое поведение иногда может очень сильно напрягать режиссера. Они­то видят узко, в рамках одной сцены, а ты видишь это в размере всего фильма, учитывая то, как будет развиваться эта история. Режиссер сразу знает, как это связано с другими темпоритмами, с другими персонажами. Четко осознаю, что во мне на какое­то время победит один, потом, возможно, другой.

– Вы сняли уже три короткометражных фильма, которые участвовали в фестивалях. Сейчас вы в теории и на практике осваиваете профессию режиссера. Что привлекает вас в ней?

– В режиссуре привлекает возможность рассказывать истории, делиться ими. У меня всегда было такое – посмотрев кино,  я приходил домой и пересказывал его маме. И потом мама, когда его видела, говорила, что я ей пересказывал совсем другой фильм. И я понимал, что вижу совсем другие акценты и фокусируюсь на другом. У режиссера своя оптика на мир. На пьесу «Ромео и Джульетта» каждый смотрит под тем углом, что его волнует, и это зависит от внутреннего склада человека. Возможность рассказывать истории исходя из самого себя меня и привлекает.

– Еще исходя из опыта, на мой взгляд. После школы поступать на режиссера это очень неправильно изначально…

– Поэтому меня тогда и не взяли…

– Какой опыт можно вложить и передать в таком возрасте?

– Никакой!

– А когда уже есть десятилетие вашему актерству, то оно наверняка находит свое выражение в режиссуре. К тому  времени накоплены темы. Режиссер понравиться всем точно не может, он находит своего зрителя благодаря выбранной теме.

– Абсолютно верно! А некоторым вообще не нужно приходить в режиссуру, оставаясь просто хорошим актером.

– Давайте затронем тему нашего проекта «Безопасность». Кто ваш герой?

– Он один из главных героев – Копейкин.  Здесь интересное построение сериала, непривычное для нашего зрителя, когда главным героем является отдел собственной безопасности. И поэтому в каждой серии на первом плане истории каких­то героев, которые в других сериях будут уже эпизодическими героями. У меня история первых двух серий. Мой персонаж – милиционер, которого подозревают в коррупции, его хотят посадить. Он достаточно своеобразный человек, никому ничего не объясняет, с сильно развитым чувством собственного достоинства, и никогда не оправдывается, и оттого его очень просто заподозрить в том, что он что­то скрывает. Это история некого служебного романа, майора ОСБ Гориной, ее играет Саша Мареева, и моего героя Кирилла Копейкина.

– Когда мы только начинали снимать, я помню такую вашу фразу, обращённую к режиссеру Никите Владимировичу Высоцкому. Вы сказали: «Как бы лучше показать эмоцию, «напрячь, но не напрягая»? Я тогда сразу обратила внимание  на эту фразу. Настолько много красок у эмоциональной сферы, которые вам приходится отыгрывать.

– Это птичий язык, и это абсолютно нормально для актера и режиссера. Если он устанавливается, то это замечательно. Потому что бывает, что дубль сыгран, и режиссер говорит: «Кирилл, сейчас…», а я отвечаю: «Я понял!» Со стороны может возникнуть ощущение безумия. А я в этот момент понимаю задачу. Когда такое возникает, это прекрасно, замечательно и здорово!

– Каким же богатым внутренним  опытом нужно обладать, чтобы раскрывать мельчайшие эмоциональные грани…

– Есть такое понятие, как действие в актерской профессии. Мы все так или иначе получаем задачу. Что это такое? Задача – это некий действенный глагол, который тебе дает режиссер, как твое воздействие на партнера.  «Напрячь» – это дает эмоциональный отклик в тебе, что ты сейчас будешь делать с этим человеком в действенном смысле.

– Кирилл, Ваши три короткометражные фильмы – какие  они по жанру?

– Это драма – одна семейная, другая профессиональная, про актера. И был еще сатирический фильм про желтую прессу.

– Какое кино станет актуальнее всего в будущем?

Мне кажется, что актуальнее всего на ближайшее время будет сатира. В связи с тем, что в стране ужесточается цензура, какие­то темы нельзя поднимать и нельзя открыто про них говорить, сейчас должны появиться такие авторы, как Шварц и Горин, не зря появился такой фильм, как «Горько!» Это то, чего очень давно у нас не было. Одним из последних представителей был Юрий Мамин с фильмами «Окно в Париж», «Фонтан» и т.д. Мне кажется, кино будет двигаться именно в этом направлении. Плюс это движение в русло арт­мейнстрим – соединение авторского и зрительского кино. Говорят, что фильм Анны Меликян «Звезда», который сейчас взял приз на Кинотавре, сделан именно по такому принципу, когда это интересно и массовому зрителю, и в то же время это не глупое кино, в нем есть некое наполнение, мысль. Но в любом случае будущее не за авторским, а за жанровым кино!

– Кирилл, какие ваши убеждения и принципы актерской работы над ролью – в момент подготовки и рождения персонажа?

– Мне очень важно понять, в чем мы с ним похожи, как ни странно. В театральном институте учат искать различия, а мне очень важно найти в чем мы похожи. Именно найти себя в этом персонаже. Если я не нахожу себя, свою болевую точку, то мне играть не интересно! Я от этого отталкиваюсь, и с этого все начинается!

***

«Играешь тем лучше, чем меньше играешь», – так когда­то  сказал  Марчелло Мастроянни. В своей работе актер Кирилл Плетнев как раз и создает персонажа исходя из себя. Жизненный опыт, свои мысли и взгляды на мир он вкладывает и в режиссуру. Его короткометражные фильмы – «Происшествие», «6:23», «Собака и сердце» – тому неоспоримое подтверждение. И все­таки победит ли кто­то – актер или режиссер, или эти две профессии будут удачно гармонировать, периодически уступая друг другу пальму первенства? Время покажет. Все только в его руках!

Беседовала
Элеонора ЯМАЛЕЕВА

Фото Дениса ТОЛСТОВА