В августе исполнилось ровно пять лет, как российские войска участвовали в операции по принуждению Грузии к миру в маленькой горной республике Южной Осетии. Новостью были полны все сообщения средств массовой информации страны.

Помните: утром 8 августа 2008-­го грузины после массированного ракетно­-артиллерийского удара по спящему Цхинвалу и военному городку наших миротворцев уже рапортовали о своей победе и входили в город парадным порядком. И вдруг началось немыслимое – один за другим вспыхивали танки, гибли под пулями парни в натовском камуфляже. Почти двое суток военная машина Саакашвили буксовала на пылающих улицах Цхинвала, и первыми ее остановили юго-осетинские ополченцы и милиционеры. Все остальное уже доделала подоспевшая русская армия.

Об этом, кстати, здесь никто не забудет. «Спасибо, Россия!» – одна из самых популярных надписей, которые можно встретить на стенах домов и на горных склонах. Не дадут забыть и руины на месте базы наших миротворцев: их решили сохранить в назидание потомкам.

На всю жизнь останется эта дата и в памяти нашего земляка Дениса Агеева (на фото справа), оказавшегося в составе российской армии, которая в августе 2008 года вошла в столицу Южной Осетии Цхинвал...

Учебка в Мулино

Денис, закончив в июне 2007 года школу, через две недели после выпускного вечера получил повестку из военкомата, причем это был последний весенний призыв – 27 июня. Кстати, как он говорит, его родным (его воспитывали мама и бабушка) сказали, что дальше 200 км от Дубны он служить не будет, отправится проходить службу поблизости, в Подмосковье.

«Когда приехали в Железнодорожный, откуда призывников «покупатели» разбирают по  военным частям, мне, можно сказать, повезло, успел только позавтракать и через три часа уже ехал (а можно было зависнуть на несколько суток) в Нижегородскую область, в артиллеристскую учебку в Мулино.

Там около 70 частей, 2 000 человек, – делится Денис. – Нас (двое из Дубны, трое из Талдома) раскидали по разным батареям, однако через комнату жил земляк, и мы держались вместе».

Батарея, где служил наш солдат, была укомплектована из подмосковных ребят. Через полгода учебы, как сами отмечают, научились многому: и гранаты точно метать, и из пулеметов стрелять.  Ребятам из 7 батареи, которые учились на командиров орудия, в том числе и Денису Агееву, после экзамена по подготовке  присвоили звание младший сержант.

Дальше новоиспеченных командиров орудия начали потихоньку переводить по месту основной службы.

Северная Осетия, женский монастырь

Приехали за ним осетины, старший лейтенант и сержант-­контрактник. Куда едут, он понял  уже в поезде, который сутки шел до столицы Северной Осетии Владикавказа. Въехали в город, расположенный на северных склонах Кавказских гор.

На вопрос, было ли ощущение страха, тревоги, ведь район отнюдь не спокойный, парень ответил: «Страха не было, разве что тревога. Подумалось: за сколько же километров от дома меня забросило! В учебке­то ко мне раз в два месяца родные приезжали. Впрочем, теперь я точно знаю: чем дальше от дома, тем разлука легче переносится».

Земляков у него, с кем вместе служили курсантами в Мулино, здесь уже не было. Служба в Осетии стартовала в отдельной маленькой части человек на 700. Она располагалась на историческом месте, где раньше находился  женский монастырь, и некоторые старые постройки сохранились, но в основном здания были полуразрушены....

Запомнилась комната отдыха, которую солдаты называли на морской манер кубриком. Там висела врезанная в стену большая молитва. «К нам даже, – рассказывает Денис, – из других подразделений бойцы приходили и молитву вслух читали, фотографировались на ее фоне».

Солдатская жизнь в части шла по заведенному распорядку: наряды, караулы, в которые он начал ходить через полгода службы здесь. Но прежде чем попасть в караул с оружием, каждого солдата тщательно проверяли с помощью психологических тестов.

Так пролетели следующие полгода службы Дениса. Что касается военных контрактов, их, действительно, вначале даже «предлагали» подписывать в добровольно­принудительной форме. В основном соглашались на контракт те, кто, например, жил в какой­нибудь деревне Ростовской области, где работы там для молодых людей практически нет.

Запах персиков
и пороха

В начале августа артиллеристы отправились в горы на месяц, что, впрочем, делали регулярно и до этого. «Только установили орудия, – продолжает рассказывать Денис, – замаскировали их, и тут пошли разговоры, что в Грузии начинается инцидент. Толком еще было не понятно, но ходили разговоры, что нас не возьмут, что в первую очередь поедут контрактники, тем более что в нашей части служили те, у кого и полгода не насчитывалось, а по уставу, если год не отслужил, куда­то отправлять не положено. Однако мы срочно возвращаемся в дивизион. Оттуда уже все машины встают на марш: едем в Южную Осетию».

Ущелья, горная дорога. Пока по Северной Осетии ехали, было тихо, а въехали в Южную – слышна стрельба. Между Северной и Южной Осетией гора, которая разделяет эти республики, а под горой пятикилометровый тоннель. Ребята идут на самоходах (орудия самоходные) друг за другом колонной, на въезде в Южную Осетию большой плакат: осетины с пирогами, и тут же автоматные и пулеметные очереди.

В голове одна мысль: «Господи, пронеси нас»... Проезжали мимо всяких маленьких поселков. Осталось в памяти, как малыши­осетины закидывали русским солдатам пачки сигарет, какая­то женщина стояла на склоне горы, молилась и крестила караван.

В Южную Осетию артиллеристы входили не первыми, эти войска считаются третьим эшелоном, первой идет пехота, за ней танки и следом артиллерия. По пути каравану попалась перевернутая маталыга (легкий бронированный многоцелевой транспортёр-­тягач), которая ушла под склон в ущелье. Как потом узнал Денис, в ней ехали ребята, с которыми он был в учебке, правда, из другой батареи. Хорошо, что никто не погиб, только у механика орудия на всю жизнь осталась отметина в виде шрама.

Орудие, которым командовал Денис, –  самоходная гаубица, чем­-то похожая на танк, только в два раза здоровее. Кстати, до Южной Осетии на орудиях на гусеничном ходу бойцы ехали полтора дня, потом еще около 8 часов добирались до места дислокации.

Встали на возвышенности: внизу виднелась столица Южной Осетии Цхинвал. Начали обстрел по координатам, которые давали офицеры. При этом, вспоминает Денис, луна взошла, дым поднялся, весь город в огне. Зрелище столь завораживающее, сколь жуткое.

После того как отстрелялись, съехали вниз и встали где­то в кукурузных полях. «И я, – делится Денис, – в первый раз увидел (мы уже где­то 21 день там находились) персиковые деревья. Так мы персики в свои вещмешки набирали. Нам уже старшие офицеры кричали: не ходите, на мину можете наткнуться, подорветесь. Но это в голове не укладывалось. Какая мина? Здесь персики растут»...

Когда артиллеристы занимали места, которые покинули грузинские военные, то находили там форму, одеяла, вещи, субпайки американского происхождения.  Конечно, многие отмечали, что снабжение у грузин было лучше нашего (и форма легкая, и паек сытнее).

Наши стояли лагерем чуть более 20 дней, но из орудий уже не стреляли. Это было в августе, а в декабре наш герой должен был увольняться из армии.

Пять лет ожидания

Война закончилась, назад артиллеристы возвращались уже по пустынной дороге разрушенного Цхинвала. А, вернувшись в свой полк, участники боевых действий были представлены к наградам, даже выбирали, кому что: Денис выбрал увольнение на 5 суток раньше. И денежную награду получил.

В военном билете у парня стоит отметка: «С 7.08.2008 по 25.08.2008 выполнял задачу по восстановлению мира и безопасности в зоне грузино-­осетинского конфликта. За отвагу и самоотверженность, проявленные при выполнении задач по восстановлению мира и безопасности в зоне грузино­-осетинского конфликта, приказом верховного главнокомандующего объявлена благодарность».

Домой он улетел утром 2 декабря из Беслана. В Домодедове героя встречала мама, которая узнала о том, где служил сын, только под самый конец, когда все кончилось.  Конечно, у нее отлегло от сердца.

Но самое интересное началось потом. Денис вернулся из армии в декабре 2008 года, в марте 2009­го отправился в военкомат, чтобы встать на учет, доложить, что прибыл, да и удостоверение ветерана боевых действий получить.

Ну и началось: делали запросы, что служил именно в этой части.Длилось это на протяжении трех лет. Потом ждал еще несколько лет.

Парень должен был получить удостоверение ветерана боевых действий и, соответственно, все полагающиеся по закону льготы. В конце концов удостоверение он получил 30 апреля 2013 года, по прошествии почти пяти лет с момента обращения. Однако полагающиеся выплаты пошли лишь с июля...

Увидел, как выглядит война

Сейчас Денис трудится на Дубненском машиностроительном заводе им. Федорова сборщиком-клепальщиком, получил  от завода общежитие. Подумывает о дальнейшей учебе, правда, пока не определился с направлением.

На вопрос, часто ли вспоминает армию, Южную Осетию, парень ответил: «Бывает, сон снится, когда ты еще там, командуешь орудийным расчетом, видишь персиковые деревья, ощущаешь запах войны и персиков. С утра просыпаешься и потом целый день об этом думаешь, прокручиваешь все еще и еще раз. Правда, со временем это случается все реже. Главное, что я не столкнулся с самым тяжелым... Просто увидел, как выглядит война…»

Татьяна Крюкова