18 декабря главе Дубны В.Э. Проху исполнилось шестьдесят. Возраст серьезный, как и все те решения и события, которые были прожиты за эти годы. И все они, в общем-то, были неразрывно связаны с жизнью нашей Дубны. Поэтому мы и решили говорить в дни юбилея В. Проха не о личном, как принято обычно, а о том, чем жил город, хоть, признаться, его проблемы, проблемы города, для нашего юбиляра уже, пожалуй, давно перешли в разряд личных…

Да и не только для него. В Дубне за многие десятилетия сформировался особый климат, создана благодатная среда. В городе модно пытаться сделать что-то лучше, чем у других, говорит Александр Алексеевич Рац – коллега, единомышленник, долгое время работающий с Валерием Эдуардовичем в одной команде и много лет занимавший должность вице-мэра. Таких, болеющих за общее дело, на самом деле немало, в ком  есть дух авантюризма, способность рисковать и выигрывать в этом риске…
– Александр Алексеевич, Вы помните Ваше первое знакомство с Валерием Эдуардовичем?
– Это был примерно год 79-й, может быть, 78-й. История была такая: нужно было в Крюково, под Москвой, строить госпиталь для инвалидов Великой Отечественной войны. Тогда было принято формировать молодежные отряды. В Дубне формированием такого отряда он как раз и занимался, а я поехал в составе этой команды на работы. Мы готовили площадку под размещение этого госпиталя. Это, собственно, и  было наше первое знакомство.

– Вам тогда было…
– Да, лет по двадцать с небольшим. Многие из нашего поколения приехали в Дубну по направлению: кто из МГУ, кто из Харьковского института…Приезжих ребят было много, и в этом смысле мы все были одинаковые.

– Когда Вас с Валерием Эдуардовичем связали уже по-настоящему серьезные, перспективные, проекты?
– В году, наверное, 1989 -90-м. Тогда были первые альтернативные выборы. Хотя и до выборов была активная фаза в истории Дубны, которая началась с  обсуждения судьбы храма в Ратмино. Был активный спор между горкомом партии и группой жителей. И в результате этой дискуссии возник клуб, ставший дискуссионной площадкой по большей части политических проектов, а также по другим вопросам  жизни города. Большинство из членов этого клуба позже вошли в совет депутатов. Да, тогда кипели споры, но много на этой площадке «выкристаллизовывалось»: там были люди все бескомпромиссные, но, как бы это нелогично ни звучало, многие серьезные решения рождались в результате все-таки компромиссов. И как раз тогда, в спорах и обсуждениях, у нас и состоялось уже серьезное знакомство.

– А если сравнивать политическую деятельность тех лет и сейчас…
– Тогда была абсолютная свобода. Руководство области поддерживало любые инициативы снизу от руководителей муниципалитетов: если видели, что что-то произрастает, развивается, никому в голову не приходило регулировать процесс, чтобы он вошел в русло – то, которое видели они. Правда, тогда область была серьезно ограничена финансовым ресурсом – денег не было вообще.
– Тем не менее, было проще работать?
– Нет, не проще, но интереснее. Понимаете, сейчас идеология совершенно другая: нас пытаются заставить работать по инструкции. А творчество не прописывается инструкцией. Чиновник по нынешним правилам должен действовать очень изощренно, чтобы достигать поставленных целей в рамках этих самых инструкций.
– А самые знаковые проекты, которые главе города удалось невзирая на те самые финансовые трудности реализовать?
– Да сколько угодно. В свое время горсовет решил организовать лотерею. В итоге удалось заработать деньги, и на них были проведены работы по линии социальной поддержки, образования. В итоге осталось 5 000 рублей. Это были по тем временам небольшие, но все-таки заметные деньги. Было решено учредить Симфонический оркестр, и он появился и существует до сих пор! Это, конечно, был не быстрый процесс, но когда оркестр уже существовал, ни у кого не поднялась рука сделать так, чтобы его не стало. Даже в самые трудные времена. Это один из примеров, когда денег не было, но была идея, инициатива, решение…
Все учреждения в те годы были ведомственные – музыкальные школы, вся инфраструктура. Управлять было непросто, нужно было постоянно договариваться, вести диалог с разными ведомствами. Но у нас появилась идея взять эту инфраструктуру в управление города. Так и вышло, хоть такое решение и далось нелегко. В течение 1992 года все хозяйство было передано в городское управление.
Что мы приобрели? Главное, и это показало время, вся инфраструктура не умерла, а напротив, стала развиваться. Мы живем 20 лет без аварий, не потеряли социальную сферу, сохранили все учреждения. Весь 91-й год мы вели переписку с ведомствами, и нас больше всего занимал вопрос, на что все это хозяйство содержать. Это было авантюрное решение, но правильное. И мы не только на себя эту всю сферу приняли, но еще и обязали предприятия, у которых принимали объекты, не сокращать людей. Работники, которых отправляли в административные отпуска, но не увольняли, понимали, что им дается время, чтобы что-то предпринять. И как раз в это время, в 1992 году, в Дубне было создано больше тысячи малых предприятий. Было здорово, город во многом благодаря этому и выжил, поскольку уже спустя некоторое время доходы в городской бюджет составляли больше половины всех поступлений.
– А что все-таки с принятой инфраструктурой?
– Самое главное было научиться управлять всем этим хозяйством, а ведь не было такой квалификации у тех, кто был тогда в команде. Но паники не было никогда. Главное – нужно было выработать верное решение. Когда решения вырабатывались – куда идти, понятие как идти приходило быстро. Важно было анализировать, собирать сведения, оценивать разные варианты…
– Глава Дубны умеет слышать или он безусловный лидер?
– Большинство идей, которые реализовывались в городе, были придуманы разными людьми, но не получили бы они своего развития, если бы он не умел слышать. И это были разные люди, со  многими у него были сложные отношения, тем не менее совместные решения, проекты принимались.
– Насколько сложно они давались?
– Понимаете, эти решения всегда были немного авантюрные. Да и сейчас так, наверное. Нельзя сидеть и ждать, когда будут деньги, а потом эти деньги расписать. Ты должен начинать движение и убедить людей, от которых зависит успех этого дела, в том, что это дело имеет перспективу. И всегда есть риск: убедишь – не убедишь.
Даже Дубну, например, было сложно убедить, что в такую разруху можно открыть в городе университет. И не главной задачей было открытие его как такового. Делалось это, чтобы городские предприятия выжили, чтобы привлекать на них специалистов, молодых ребят из других регионов.
Чтобы инженерные, научные предприятия сохраняли свой потенциал, нужно привозить ребят из других городов, и не потому, что свои плохие, а потому что для этих предприятий должен быть более широкий круг выбора. Нельзя было замкнуть Дубну на собственном потенциале. Университет был специально создан, чтобы возместить механизм распределения после вузов, тот самый, на котором Дубна и сформировалась как город. И это также была авантюра, поскольку проект не был подкреплен никакими деньгами.  
Пилотным стал проект перехода на пластиковые карточки, давался он тоже с большим трудом. Да таких примеров много…
Знаете, главное – ставить задачи, в которые люди начинают верить. Есть такое понятие – искажение реальности. Есть вещи, в которые никто не верит, а кто-то приходит и доказывает, что это возможно. Дубне повезло, в истории нашего города таких людей было много, которые горели идеей, стремились к цели. И главный результат работы, 20 с небольшим лет,  заключается в том, что преобладающее число людей, которые живут в городе, любят Дубну. Любят не власть, а город.  На мой взгляд, общество больное, если оно власть начинает любить. Соответственно, и к юбиляру люди относятся очень по-разному, и как минимум это нормально. Это тоже достижение Дубны, что каждый может высказывать свое мнение.
В Дубне не было никогда государственной газеты. 20 лет газеты издавали частники, а потому в нашем городе нельзя было безоглядно обманывать, лукавить. Не было рупора власти, и она, власть, принципиально не добивалась этого.
– И все-таки мне интересно, каким В.Э. Прох стал за эти годы?
– 37 от 60, конечно, отличаются. Немножко… Но, во-первых, не утрачено чувство юмора. Это философская оценка ситуации вокруг себя – ты грустишь или видишь события через призму, когда можно не зло пошутить или зло, но пошутить.  Не пропал у него вкус, чтобы что-то придумать, взяться за рискованный проект, не пропал дух авантюризма! Да, он не такой, может быть, как был в 37, но он есть, поскольку все-таки начинаются и идут в городе такие проекты, в которых результат так не очевиден.

В Дубне еще много что появится. Здесь создана для того благодатная среда. И модно в нашем городе пытаться сделать что-то лучше, чем у других…

Подготовила Анна Сухая