Окончание. Начало в № 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 43, 44, 45, 47, 48, 49, 50 (2023 г.), № 2, 3, 4 (2024 г.).

С того вечера прошла неделя. Мои «компаньоны» старательно готовили то одни, то другие документы для регистрации самолёта на трёх языках: русском, английском и испанском. Но дело с места не двигалось. Однажды они сказали мне, что познакомились с супружеской парой из Москвы, и в субботу мы едем к ним в гости. Оказывается, супруги закончили в столице университет, защитили кандидатскую, но карьера в качестве учёных с началом горбачёвской перестройки откровенно пошла под откос. И они предпочли науке создание собственного частного капитала. Сначала - пошивочная мастерская, затем - колбасный цех. Всё бы ничего, да разгул бандитского рэкета, чувство незащищённости и неуверенности в благополучном развитии своего дела подвигло их, прекрасно владеющих испанским языком, обосноваться в Доминиканской Республике.

Выехав за пределы посёлка, мы оказались на просторах низменной равнины, прилегающей к океану. Невдалеке виднелся коттеджный городок иностранных поселенцев, определившихся здесь на постоянное жительство. У шлагбаума нам лихо отдал честь охранник в казацкой фуражке. Мы остановились у одноэтажного, слегка вытянутого дугой, дома. Хозяева, Анатолий с Ириной, встретили нас гостеприимно и с удовольствием показывали, как идёт благоустройство усадьбы, занимавшей площадь с четверть гектара.

- Всё это вместе с домом обошлось нам в 50000 долларов. Для нашего бизнеса в области текстильной промышленности здесь широкие возможности, - говорил Анатолий, - мы получили серьёзную поддержку правительства в Санто-Доминго. Два месяца назад у нас родилась дочка, полноценная гражданка республики. Мы можем позволить себе держать горничную и двух садовников.

В его словах сквозил оптимизм и радость жизни на новом месте. А я слушал с болью в сердце за Россию. Маленькая бывшая Испаньола получила в свой актив ещё двух молодых, инициативных, хорошо образованных россиян, готовых вложить в её процветание не только свои деньги, но и свой интеллект. В определённом смысле и я ведь собираюсь вносить свою лепту в это дело. А почему здесь? Потому что дешевле жить и больше платят? Ты будешь одним из наёмных иностранных рабочих, не более того. Будешь обслуживать богатых туристов, а местные мулаты круглый год в одних шортах будут танцевать и бить в барабаны, радуясь солнцу и морю так же, как их предки сотни лет назад. От таких мыслей на душе оставался осадок, как от осеннего дождливого ненастья.

Чем дальше, тем больше подобные мысли не давали мне покоя. Хотелось одного - улететь домой. Дела у моих бизнесменов вконец испортились. По всему было видно, что чиновники водили их за нос, не желая регистрировать самолёт. В конце концов Борис, потеряв терпение, вдруг заговорил со мной о планах перелёта в Африку. Начал он осторожно:

- Скажите, могли бы вы отсюда перелететь в Африку?

- С какой стати?

- Просто интересно, если бы понадобилось, как бы вы полетели?

- Смотри на карту, вот самое узкое место между Латинской Америкой и центральной частью Африки. А вот остров, на который можно перепрыгнуть и заправиться. Но перед этим нужно пролететь через Венесуэлу и Бразилию.

- Получается, нужно только захотеть, а в остальном - дело техники.

- Легко сказать, такой перелёт - очень рискованное занятие, даже несмотря на то, если бы у нас заработала курсовая система. Любой ливень может снова вызвать отказ.

- Я не спорю, командир. Но здесь нам ничего не светит. Кругом всё под контролем чиновников и американцев. А в африканские страны авиационная цивилизация ещё не дошла. Там можно летать свободно, без правил. Был бы живой самолёт, на котором можно зарабатывать деньги.

- Сочувствую, но лично я полечу в Крым. Так обещал жене. А в Африке, если хочешь знать, можно запросто пропасть. Сегодня помог одним чернокожим, завтра другие схватят - и поминай, как звали.

- Ха-ха, страшилки для детей. Ещё скажите - съедят.

- Тебя, конечно, нет. Ты молодой, сексуальный, тебя женят на дочери вождя.

В следующий раз он подошёл ко мне с другой стороны.

- Есть один вариант, как заработать большие деньги одним махом. Я всё продумал и рассчитал. Достаточно сделать один полёт - и вы обеспечены на всю жизнь. Ещё и вашему сыну останется.

- Уж не с наркотиками ли ты решил связаться?

- Угадали. Риск, конечно, есть, но его можно свести до минимума, если мозгами раскинуть.

- Мы же договаривались без криминала.

- Неужели вы не хотите обеспечить очень даже безбедную жизнь себе и своей семье?

- Хочу, но не таким путём.

- Да бросьте, думаете мне не хочется заработать деньги законным путём? Но на это потребуются годы и годы, чтобы их стало столько, сколько мне нужно.

- А тебе обязательно нужно сразу?

- А почему нет? Многие умные люди на этом делают большие деньги и нисколько о том не жалеют.

- Ты зря завёл этот разговор, я не из их числа.

- Вы только послушайте, если делать с головой, то почти никакого риска, - доказывал «бизнесмен», охваченный своей новой идеей, - мы летим официальным рейсом в Аргентину за грузом. На обратном пути в заданном районе над океаном кратковременно снижаемся до бреющего полёта и специальной кошкой на тросе с лебёдкой цепляем товар, плавающий на поверхности в специальном контейнере.

- Здорово! И куда же мы с ним отправляемся дальше?

- Садимся здесь, в Пуэрто-Плата. У меня в аэропорту всё схвачено. Выгружаем официальный груз. Спецдосмотр на наркотики в таких случаях обычно не проводится. На то нужны особые причины.

- А их, конечно, нет. Наличие на борту самолёта огромной лебёдки с тросом в несколько сот метров не в счёт. Таможенники болваны. Резкое изменение эшелона полёта, вплоть до пропадания метки на экране радара, диспетчер, конечно, не заметит из-за длительной борьбы со сном. Я уж не говорю о техническом исполнении самого трюка по ловле контейнера. Ну да чёрт с ним, с риском, правда? Мне интересно знать, что дальше? Неужели на этом всё?

Иронию в голосе и деланное разочарование на моем лице собеседник игнорировал:

- Что вы, это только начало. Контейнер остаётся на самолёте, в тайнике, под внутренней обшивкой фюзеляжа или под полом. А мы устанавливаем в фюзеляже дополнительные топливные баки для беспосадочного перелёта в Европу. Там, над Голландией, в условленном месте, по сигналам радиомаяка сбрасываем товар на парашюте, а сами приземляемся на ближайшем аэродроме или прыгаем с парашютом. Неплохая идея, правда?

- Гениально! Особенно мне понравилась мысль с парашютами.

- Вы согласны? - радостно воскликнул автор идеи.

- Хотелось бы только уточнить, а почему над Голландией? Неужели у тебя там тоже всё схвачено?

- Нет, над этим нам ещё предстоит поработать.

- Знаешь, может быть, я где-то в душе и авантюрист, раз ты мне это рассказываешь, но не до такой же степени, чтобы выполнять такую чушь! Ты лучше подумай, как продать самолёт на Кубу, хотя бы на запчасти. У них летают Ан-24, поэтому есть и ремонтные органы, и необходимые специалисты. Это более-менее реально.

* * *

Однажды вечером ко мне подошёл Александр и неожиданно ошарашил следующим вопросом:

- Вы не могли бы мне помочь достать в России Бе-12?

- И ты туда же. А я до сих пор считал тебя благоразумным человеком. Ещё один наполеоновский план?

- На этот раз серьёзно. Хорошо известный мне американец загорелся целью купить для себя такую амфибию.

- В таком случае должен сказать, что Бе-12 - боевой самолёт. Он хоть и древний, но до сих пор стоит на вооружении. Едва ли разрешат его продавать. Вот если только как музейный экспонат. При этом потребуется его разоборудовать, превратив в обычную гражданскую летающую лодку.

- А вы летали на нем?

- Нет, не пришлось. Занят был испытаниями корабельных истребителей. А наши испытатели, занимавшиеся в последнее время опытной амфибией А-40 «Альбатрос», перед этим тренировались на старушке Бе-12 в Феодосийском заливе.

- А в случае положительного решения вы согласились бы перегнать его в США?

- Отказаться от такого интересного предложения? После полученного опыта перелёта с вами? И за те же деньги?

- Владимир Николаевич, я серьёзно.

- И я серьёзно.

- На этот раз всё будет в моих руках, поверьте.

- Пользуешься моим расположением к тебе? Ладно, посмотрим. Но с амфибией будет гораздо сложнее, чем с Ан-24. Одному мне уже не обойтись, даже с такими «корифеями», как вы. На Бе-12 члены экипажа сидят в разных кабинах. Придётся обратиться за помощью к штурманам, моим бывшим сослуживцам по Крыму.

- Как же нам узнать, где можно достать эту машину?

- Ясно где, в авиации флота. У меня есть один очень хороший знакомый, служит сейчас в штабе авиации ВМФ. Он может подсказать.

- А у вас здесь нет его телефона?

- Кажется, есть. Да, вот, пожалуйста, служебный номер.

- Давайте позвоним по мобильному, сейчас в Москве как раз начало рабочего дня. Через несколько минут в кабинете подняли трубку:

- Слушаю вас, - послышался в трубке знакомый мягкий бас генерала.

- Николай Андреевич, здравствуй, дорогой, Кондауров беспокоит.

- Воло-одя, здравствуй. Ты откуда звонишь? Из Крыма?

- Не угадал, с Гаити.

- Ладно разыгрывать, лучше скажи, как ты там поживаешь?

- Да я на Гаити, в Доминиканской Республике!

- Серьёзно, что ли? И что ты там сейчас делаешь?

- Сижу на берегу океана, пью кокосовый сок и думаю, где бы мне достать Бе-12.

- Что?! Вот юморист. Володя, давай по делу, мне сейчас некогда твои ребусы разгадывать, ухожу на доклад к командующему.

- Андреич, я действительно по делу. Дай бог, вернусь, встретимся в баньке, всё расскажу, а сейчас коротко. В США есть покупатель на вашу амфибию. Хотелось бы знать, есть ли у вас списанный экземпляр для продажи?

- Ну удиви-ил. Что-то я не очень представляю тебя на месте крутого бизнесмена.

- И правильно делаешь.

- Хорошо, позвони мне через три дня. Я постараюсь выяснить.

В следующем разговоре генерал сообщил, что на ТОФе (Тихоокеанский флот) есть три списанных самолёта, один из которых можно отправить на ремонтный завод для разоборудования. Но для подготовки необходимых документов требуется прибыть в Москву. Так неожиданно закончилось моё пребывание на острове. Ближайшим рейсом до Нью-Йорка мы с Александром улетали, а «хозяин» оставался решать дальнейшую судьбу своего самолёта. Воздушные приключения на Ан-24 и связанный с ним бизнес на этом закончились. Что ждёт меня, отставного полковника, на родине? Я возвращался к своим родным без средств к осуществлению их надежд на лучшую жизнь. И в то же время боялся признаться самому себе, что именно такое занятие - перегонять любой летательный аппарат из одного края света в другой - мне по душе. Лететь, несмотря на огромный риск, надеясь только на удачу и собственные силы, лететь так, как летали когда-то первопроходцы небесных дорог, лететь в Неизвестность. Но сколько можно себя испытывать? А может, у меня такая судьба? Хотя не стоит кивать на судьбу. Каждый сам выбирает свой путь.

Послесловие

Судьба распорядилась так, что с новыми воздушными приключениями ничего не вышло, хотя за два месяца я досконально изучил амфибию и проложил маршрут с Дальнего Востока в Калифорнию. Виновник тому Росвооружение (главный государственный орган по продаже военной техники на экспорт), который не пошёл нам навстречу даже при условии полного снятия с борта самолёта систем вооружения, прицеливания и поиска подводных лодок.

Из двух моих «компаньонов» позднее я не раз встречался лишь с Александром. Он полностью ушёл в работу своей туристической фирмы, расширяя представительства в разных странах мира. Женился на красивой молодой женщине. Чуть не разорившись однажды, он не испытывал больше желания связывать свой бизнес с авиационными планами Бориса. А тот продолжил свой путь, уговорив на сей раз в попутчики гражданского пилота и бортового техника. Тех самых, с которыми я познакомился в Крыму, когда перегоняли Ан-24Т из Джанкоя в Феодосию. В советские времена оба имели десятилетний опыт полётов в ГВФ на Ан-24. Бедный наш Ан через полгода отправился в свой последний трансатлантический перелёт с Гаити в Африку, причём по маршруту, о котором я в своё время говорил его «хозяину». Благополучно достигнув берегов центральной части африканского континента, экипаж при первом же перелёте из одного аэропорта в другой потерял ориентировку (возникла какая-то проблема с GPS). Наступили сумерки, топливо кончилось, и лётчик пошёл на вынужденную посадку без шасси в песчаных барханах. Аппарат - вдребезги, люди отделались ушибами и переломами. Но об этом я узнал спустя год, когда Борис «со товарищи» смог, наконец, пройдя через многие мытарства на пути к выживанию в африканской пустыне, добраться до знакомых берегов Чёрного моря. Я думаю, закалка, которую получил спецназовец в Рязанском училище ВДВ, и здесь оказала ему неоценимую услугу. Сменив затем Сан-Диего на Киев, он женился на Алле, которая родила ему сына. А вот пойдёт ли тот в отца - одному богу известно.

Что же касается автора этих строк, то, просидев год на садовом участке, он пришёл к выводу, что такая жизнь успокоения не даёт. Особенно после всего того, что пережито. Бессонная ночь раздумий, и решение принято - уезжать в Россию. Как известно, свет не без добрых людей. Мне и на этот раз повезло на них. Едва успев встретить новый 1996 год, мы сели с женой в поезд и поехали курсом на север. С нами было два чемодана и попугай Петруша, единственный из всей эскадрильи сородичей, проживавших на нашем балконе, который умел разговаривать на русском языке. За спиной остались непростые и поэтому дорогие, уже подёрнутые грустью воспоминаний, годы жизни в Крыму. Мы ехали в Подмосковье, где меня ждала авиация. Та самая малая авиация, из гнезда которой я впервые выпорхнул в небесный простор. Там, на небольшом зелёном аэродроме, меня ждала моя юность. И встреча с ней окрыляла, придавала силы для новой жизни на новом месте.

В.Н. КОНДАУРОВ