СРОЧНО!

Домой Добавить в закладки Twitter RSS Карта сайта

Человеку не зря дано думать о Вселенной Печать
15.12.2011 07:52

11 декабря исполнилось 70 лет известному физику-теоретику, директору ОИЯИ, академику В.А. МАТВЕЕВУ. Виктор Анатольевич руководит не только Объединенным институтом ядерных исследований, но и Институтом ядерных исследований РАН в Троицке.

Кроме того, он является академиком-секретарем Отделения физических наук Российской академии наук, членом президиума Российской академии наук, председателем президиума Троицкого научного центра, членом президиума Высшей аттестационной комиссии Министерства образования и науки Российской Федерации, руководит советом коллаборации ученых России и стран-участниц ОИЯИ в международном эксперименте «Компактный мюонный соленоид» на Большом адронном коллайдере. Можно и дальше перечислять направления его многогранной работы, но мы скажем просто: Виктор Анатольевич необыкновенно глубокий и интересный человек. Редкая эрудированность не мешает ему объяснять очень сложные вещи образно и просто.

А его мартовское интервью «Встрече», в котором он вспомнил и том, как впервые еще студентом оказался в Дубне, вызвало целую волну откликов наших читателей и стало началом рубрики «Городские воспоминания».

Мы от души поздравляем Виктора Анатольевича Матвеева с юбилеем, желаем ему крепкого здоровья и всяческого благополучия! И напомним еще раз нашим читателям то, что рассказал академик Матвеев в своих интервью о науке и о себе.

О СЕБЕ

«Мы жили во Владивостоке... (Отец работал на знаменитом Дальзаводе, где были сделаны первые сварные суда.) Шли с отцом по дороге в сопках над бухтой, он держал меня за руку и рассказывал про атом… В школу я еще не ходил... Отец тогда произнес слова, которые меня поразили и показались загадочными. Он сказал: «Расщепление атома». Понять смысл этих слов я, конечно же, не мог, но, вернувшись домой, записал их... Я поступил в первый класс, и отец принес две брошюрки. Одна была о детекторных приемниках, другая – о ламповых. Дал мне сначала первую, а вторую, мол, пока рано. Но меня разбирало любопытство, поэтому я быстренько освоил одну и получил другую... Потом я делал приемники в огромном количестве и таким образом пристрастился к технике, считал радиотехнику высшей наукой! Занимался ею днями и ночами. Так что в каком-то смысле я не теоретик, как считаюсь, а экспериментатор: многое умею делать своими руками... Мы с другом поступили в Дальневосточный университет во Владивостоке на физико-математический факультет. Однако вскоре судьба наша круто изменилась, и решающую роль в этом сыграл академик Александр Данилович Александров, ректор Ленинградского университета. Он приехал во Владивосток с группой ученых прочитать цикл лекций для студентов. Мы с другом старались попадать на все эти лекции и на каком-то этапе задумались, а не поехать ли в Ленинград, ведь именно там, как мы убедились, был центр знаний... Вскоре после отъезда Александра Даниловича из Владивостока мы с другом перевелись-таки в Ленинградский университет. Причем попали на кафедру теоретической физики. Это было огромное везение!» (Из интервью журналу «Наука и жизнь», 2000 г.)

«Из Ленинграда мы прибыли все вместе – десять бодрых молодых людей. Вышли с вещами из вагона вечерней электрички на станции Дубна, никто нас не встречал, искали дорогу сами. Погода была поистине новогодней: это был конец декабря 1963 года или начало 1964 года – не помню точно: новогодние праздники в России длятся долго. Поразила обстановка: вечер, как в сказке, тишина, в загадочном свете фонарей медленно падают крупные снежинки. Эта красота нас просто опьянила. Дошли до площади у почты, откуда было рукой подать до общежития на Жолио-Кюри, и почему-то решили, что тут обязательно нужно поиграть в футбол. Сложили вещи в кучу и стали гонять чью-то шапку вместо мяча. Нам казалось, что в этом городе мы одни. Потом так же сказочно стали проявляться люди. Причем исключительно молодые. Собирались вокруг нас. Некоторые просились к нам в команду. Таким был наш первый день в Дубне… Утром мы явились в Лабораторию теоретической физики, несколько дней осматривались, всюду ходили, сидели в библиотеке. Потом нас решил принять заместитель директора лаборатории Вадим Георгиевич Соловьев… Закончил он беседу фразой о том, что руководство лаборатории приветствовало бы наше желание остаться здесь на работу… Я оказался, так сказать, в «штабной роте теоретиков», которую возглавлял Альберт Никифорович Тавхелидзе. Именно он был нашим наставником… В процессе работы он постоянно водил нас на встречи (своего рода испытание) с Николаем Николаевичем Боголюбовым или просто Н.Н., как мы часто его называли. Эти встречи были совершенно необыкновенными. Мы приходили в кабинет к Николаю Николаевичу, рассказывали о задачах, которые пытались решить. Он очень внимательно, с интересом слушал, смотрел в наши глаза. Иногда резко восклицал: «Что?» Когда я впервые услышал это восклицание, я думал, что должен что-то отвечать. Со временем понял: это своего рода торжествующий «орлиный клик», а сам Н.Н. представлялся нам орлом на вершине, высматривающим добычу – крупную научную проблему. Выслушав нас, он обычно кратко комментировал, как он сам видит решение той или иной задачи. При этом часто говорил в таких насыщенных и эмоциональных терминах, которые не всегда сразу легко было интерпретировать. Мы уходили радостно возбужденные и долго расшифровывали, как надо понимать брошенную им фразу. И когда удавалось расшифровать, понимали, что решение задачи нашей он знает давно и смотрит уже много дальше. Теперь я понимаю: ему было интересно, как решение поставленной проблемы развивается в наших головах. Мы были ему интересны. Это был великий ученый и великий учитель, Учитель с большой буквы». (Из интервью газете «Встреча», 2011 г.)

О НАУКЕ

«Объединяя знания фундаментальной физики воедино, мы сталкиваемся с тем, что эта область чрезвычайно важна для общего научного мировоззрения, для понимания природы человеческим обществом. Потому что это знание влияет на все, даже на сознание, на представления современного мира о своей природе и будущем. И фактически задача построить единую теорию всего упирается в необходимость понять природу сознания. Удивительным образом эти две проблемы так близки, что, двигаясь дальше, приходится сталкиваться с задачами глубоко философского плана… Если природа дала человеческому мозгу способность думать о природе Вселенной, значит, это неспроста. Поэтому исследования природы Вселенной фактически раскрывают человеку его способности и возможности его мышления...

Дело не в том, какой метод исследований вы используете, а в том, чтобы быть всегда способными поставить задачу на уровне предельных возможностей. Если это достигается методами ускорительной физики – хорошо, надо делать так. Если для этого нужно использовать масштабы подводных и подземных телескопов, то надо и им уделять внимание. Главное – найти ответ на вопросы, стоящие на границе знания и незнания. Как – покажет время…»  (Из интервью газете «Встреча», 2010 г.)

 

Читайте на эту тему еще:

Новости науки

Новости образования

Новости экономики

Премии – ученым

Молодые ученые из стран СНГ

О пользе курсов «СИН-НАНО»

Почувствовать настоящую науку

Публичная «Ночь частиц»

На учебу в ОИЯИ – с разных континентов

To JINR from all continents

К мировому лидерству

Дубна подключилась к фестивалю науки

Студенты из ЕГИПТА: «Для восстановления страны надо много работать!»

Выбор сделан

Продолжение Дубны (интервью с академиком Виктором Анатольевичем МАТВЕЕВЫМ, директором ОИЯИ)

Как САХАРОВ послал в космос ГАГАРИНА

Повелитель меченых нейтронов. История Михаила Сапожникова

С Госпремией вас!

Сенсация в мире физики

Наукограды России: об общих проблемах и индивидуальных успехах

Венец праздника

55 лет атом – не солдат

Париж, Дубна и вся Вселенная

Сколково и Сакле – звучим похоже, действуем по-разному

 
 
< Декабря 2011 >
П В С Ч П С В
      1 2 3 4
5 6 7 8 9 10 11
12 13 14 16 17 18
19 20 21 22 23 24 25
26 27 28 29 30 31  
Данные с ЦБР временно не доступны. Приносим свои извинения за неудобство.