Между нравственностью и наукой Печать
НАУКА
29.10.2010 07:45

20 и 21 октября в Дубне собрались ученые, философы и богословы, чтобы обсудить наиострейшую проблему: влияние новейших биомедицинских технологий на человека. Именно этому была посвящена 13-я конференция «НАУКА. ФИЛОСОФИЯ. РЕЛИГИЯ».

 

Предыстория

Конференция стала юбилейной – обращение к подобной форме общения произошло 20 лет назад. Инициатором первой конференции стали профессора ОИЯИ В.Н. Первушин и В.А. Никитин. А задолго до этого – в 60-е годы – по инициативе первого директора ОИЯИ члена-корреспондента АН СССР Д.И. Блохинцева в Дубне начались регулярные встречи философов и физиков, на которых обсуждались основные онтологические вопросы. В перестройку к ним присоединились богословы. С 1990 по 1999 год конференции проводились ежегодно. Обсуждались «понятие истины в науке и религии» (1990г.), «смысл человеческой жизни» (1991г.), «наука и христианство в современном мировоззрении» (1995г.), «наука и теология на рубеже третьего тысячелетия» (1999 г.). Затем последовал семилетний перерыв. В 2007 г. благодаря Фонду апостола Андрея Первозванного и Центра национальной славы работа конференции возобновилась. Темой 11-й конференции стала «культура и свобода» (2007 г.), 12-й – «наука и православие в контексте современного образования» (2008 г.).

Кто есть кто

На 13-й конференции обсуждали тему «Человек перед лицом новейших биомедицинских технологий». Почему вдруг обратились к ней? Потому что, как выразился один из выступавших – доктор биологических наук Александр Соболев (зав.лаб. молекулярной генетики внутриклеточного транспорта Института биологии гена РАН, профессор кафедры биофизики биологического факультета МГУ) – проблемы застали нас врасплох. Существует множество вариантов применения технологий современной биомолекулярной медицины, но до сих пор нет однозначного ответа на такой, например, вопрос: аборт по медицинским показаниям – это меньший грех или всегда грех? Ученый рассказал о том, что существуют такие хромосомные нарушения, при которых плод либо неспособен к дальнейшему развитию, либо в результате рождается ребенок, который обречен на короткую жизнь, полную нечеловеческих страданий все, как он выразился, 24 часа в сутки. Вопрос не только в том, что гуманнее – дать такому ребенку жизнь или прервать ее, – а в том, как сказал профессор, насколько точно можно утверждать, проведя соответствующую диагностику, что тот или иной дефект хромосом ведет к рождению ребенка, который проживет мало и в мучениях?

Есть и еще не менее злободневный вопрос: кого считать усопшим. У кого отказало сердце? Мозг? Сейчас, как известно, человек считается умершим, если зафиксирована смерть мозга. После этого разрешена трансплантация его органов. До перестройки в СССР не занимались трансплантацией органов, потому что тогдашняя медицина не принимала критерий – смерть мозга. И сейчас есть ученые, отвергающие такой критерий. Об этом напомнил доктор философских наук Борис Юдин (зав. отделом комплексных проблем изучения человека ИФ РАН, директор Центра биоэтики Института фундаментальных и прикладных исследований Московского гуманитарного университета, представитель России в комитете по биоэтике Совета Европы, чл.-корр. РАН). Он также заметил, что биомедицинские технологии начинают, по сути, контролировать некоторые процессы, например, то же умирание. С помощью аппаратов поддерживается дыхание, когда мозг уже перестал действовать. И вообще, можно ли усопшего считать «еще человеком или он уже не человек?» Со всеми вытекающими из этого последствиями. Словом, развитие биомедицинских технологий делает вопрос философии практическим вопросом повседневной жизни. И ответ на него определяется в первую очередь мировоззрением, считает ученый.

Проектируемый ребенок

Взять хотя бы те же стволовые клетки или детей «из пробирки». Прорыв в этой научной области лишь добавляет морально-этических проблем. Для пересадки в организм матери из «пробирки» выбирают несколько самых сильных эмбрионов, остальные уничтожают. Дело не только в том, насколько это допустимо с точки зрения богословия (если Бог не дает детей, значит, так оно и должно быть, а уничтожение лишних эмбрионов, по сути, – уничтожение жизней). Но  и в том, что человек не в таком уж далеком будущем сможет выбирать эмбрионы с чертами, интересными, так сказать, родителям. Появляется, предрекает ученый, возможность селекции. Следуя логике, можно предсказать появление новой профессии: генетик-технолог, который будет «проектировать» ребенка по заказу родителей. Уже сегодня можно говорить о селективных абортах (диагностируют пол плода и «неугодный пол» уничтожают). Так в Индии в Мумбае (Бомбее) из 8 тысяч абортов, сделанных за год, лишь три пришлись на мальчиков. Традиционно девочка там считается обузой (ей требуется приданое, из семьи она уходит), а мальчик – кормильцем (в прямом смысле, ведь пенсионное обеспечение в этой стране отсутствует). Сейчас в Индии на 100 девочек приходится 122 мальчика  и это приводит к социальным проблемам.

Особое внимание Борис Юдин обратил на то, что все начинается с благих намерений: поиска терапевтических возможностей для излечения человека, а заканчивается вульгарной попыткой улучшить его, что в итоге может привести к созданию постчеловека. Чем это обернется для человечества и для человека? А бессмертие – главная мишень научных изысканий, – что оно даст тому человечеству и человеку? Вот уж необозримое поле для фантастических картин.

Хотя, понятно, прогресс не остановишь. Как сказал доктор физ.-мат. наук профессор Михаил Иткис (и.о. директора ОИЯИ): «Не заниматься наукой, не развивать биомедицинские технологии – значит мешать жизни человека». Он рассказал о медицинских направлениях деятельности ОИЯИ: о трековых мембранах и нанотрубочках. Напомнил, что на дубненском ускорителе протонов (фазотроне) облучают онкологических больных. (О достижениях ОИЯИ в протонной терапии читайте в следующем номере.)

О рисках и биоэтике

О рисках, которые возникают и будут возникать в связи с развитием биомедицинских технологий, говорила доктор философских наук Ирина Силуянова (зав. кафедры биомедицинской этики Российского медицинского университета Росздрава). Самая большая опасность кроется в разрыве между нравственностью и наукой. Чтобы разрыва не было, необходим твердый духовный базис как ученого сообщества, так и общества в целом. Генная терапия и инженерия, новые репродуктивные технологии способны творить добро: биопротезы, замещение пораженных тканей здоровыми и т.д. Но материал на все это берется из человека, в том числе в дело идут абортусы. Они, как выразилась ученая, самые этически корректные, если их сравнивать, например, с эмбрионами. (Абортус – продукт аборта, плод весом менее 500 г, который во время аборта был извлечен из матки мертвым или же неспособным к самостоятельному выживанию.) Все остальные «источники», на ее взгляд, недопустимы. Как она выразилась, «эти сущности могут достичь при определенных условиях нашего с вами вида». Клонирование тоже небезобидно, оно может привести к разрушению института семьи. Если каждый самостоятельно может «родить» себе ребенка из, грубо выражаясь, собственной клетки, зачем нужно супружество?

На генную инженерию и клонирование уже сегодня выделяются огромные средства. А объем гуманитарной подготовки в медицинских вузах сужается. Как с горечью заметила Ирина Силуянова, только самый талантливый из нынешних будущих врачей может назвать заповеди Гиппократа, вернее, только одну из них: «не навреди!» Это лишь вершина айсберга, способного утопить человечество, как какой-нибудь «Титаник».

Необходимо опираться на биоэтику, считает ученая. Биоэтика появилась четыре десятка лет назад как системный ответ на так называемые проблемные ситуации этико-правового характера, возникающие в клинической практике под влиянием научно-технического прогресса в биологии и медицине. Основоположник этой науки американский онколог Ван Поттер писал в 1971 году: «Наука выживания должна быть не просто наукой, а новой мудростью, которая объединила бы два наиболее важных и крайне необходимых элемента – биологическое знание и общечеловеческие ценности».

Светлана Кутузова


Старая новая мудрость

Эта новая мудрость, конечно, невозможна без возвращения общества к духовности, к Богу, вере и божественным заповедям. Как сказал богослов Алексей Осипов, заслуженный профессор Московской духовной академии, нельзя давать власть и силу знания человеку, необученному этике. Но одной этики недостаточно, речь должна идти о более глубоких понятиях – о духовной составляющей человека. Именно духовное – корень жизни человека и всей цивилизации. Известный богослов подчеркнул также, что полностью согласен с Федором Достоевским, который говорил, что только вера в бессмертие дает мощный стимул для активной деятельности и для созидания, но не просто созидания, а такого созидания, которое приносит только благо.