Киндяковский камень: в поисках языческой святыни Печать
16.10.2014 06:28

Раннее утро. День обещает быть теплым и солнечным, несмотря на позднюю осень. Вместе с моими спутниками ждем отправления нашей электрички, чтобы уже через час оказаться в Дмитрове. В предвкушении обсуждаем предстоящее путешествие к одной из древнейших финно-угорских святынь, сохранившихся на территории Московской области, – Киндяковскому камню.

Род волка

Мы – это реконструкторы из кимрского клуба «Кундварг». Название только на первый взгляд кажется зубодробительным. На самом деле все просто: «кунд» в переводе с мерянского языка означает «род», а «варг» имеет скандинавские корни и переводится как «волк». Такое название было выбрано не случайно, поскольку в клубе изучают сразу три направления: славянское, скандинавское и, конечно, финно-угорское, с которого вообще началось реконструкторское движение в Кимрах. Именно поэтому мы не смогли упустить возможность увидеть своими глазами, прикоснуться к культовому камню и ощутить его чудодейственные свойства.

За эту уникальную возможность надо благодарить нашего давнего друга, создателя портала «Merjamaa» Андрея Малышева, который много лет занимается изучением мерянской культуры. Именно он собрал нас всех вместе в этом походе, провел лесными тропами в глубину веков.

От рогатки до рогов

На дмитровском вокзале нас встречает Андрей вместе со своей командой. Среди них – Дмитрий Ермаков, московский фотограф и автор проекта «Финно-угорская матрица». Это документальный фильм, который рассказывает о представителях древней народности, её потомках, живущих в современном мире и бережно хранящих угасающие традиции.

Обсудив маршрут, двинулись дальше. Следующей остановкой было село Рогачёво. Пока ждали автобус, успели осмотреться. К слову, происхождение названия села имеет не одну версию. По одной из них считалось, что Рогачёво произошло от рогатки или рогатины, что, собственно, логично. В Средние века это было типичное оружие для обороны от неприятеля. Рогачёвцы, жившие на окраине московских земель, были вынуждены частенько к нему прибегать, чтобы обороняться от нападений со стороны соседей – тверичан. По другой версии, название пошло от распространённого в этих местах гребенного производства. А гребни эти делали из рогов.

Буквально в двух шагах от вокзала – памятник героям локальных войн. А следом – Никольский собор, также называемый церковью Николая Чудотворца. Этот храм создавался в течение 23 лет, начиная с 1862, причем строили его на деньги местных предпринимателей Мошкиных и Гордеевых.

«Хлебные» дороги и лесные шутники

Автобус размеренно катился по проселочной дороге. МЫ периодически подпрыгивали на выбоинах и кочках, равномерно распределенных по всем российским дорогам без исключения. За окном мелькали названия деревень: Горчаково, Новоселки,  Кульпино, Зеленые Дали… Наш гид махнул нам рукой, и мы поняли, что, наконец, на месте.

Старинное село Турбичево. Сама древняя святыня находится между Турбичевом и деревней с мерянским названием Киндяково, которое расшифровывается с марийского языка как Хлебное («кинде» – «хлеб»). Отсюда и название камня.

От автобусной остановки двинулись вдоль шоссе и уже через несколько минут сошли с обочины вниз – в сторону леса. От дороги камень отделяла река Кимерша, название которой уходит к мерянским корням: «ки» – «камень», «мер» – этноним Меря, то есть название народа. По старому покосившемуся мостику перебрались на другой берег, и тут же нахлынули чувства сродни тем, что бывают лишь в сакральных местах. Да и сам лес, таинственный, древний, погружал в атмосферу покоя и умиротворения. Не зря его прозвали Шутов лес. Даже солнечный свет, проникающий сквозь макушки деревьев, проникая сюда, приобретает причудливые формы, смешивает полутона и растворяется в густой листве.

Шутов лес гораздо древнее многих окрестных деревень. Если вспомнить народный фольклор, то шут ассоциируется в нем с «бесом», «чертом». Но такое значение появилось гораздо позже, а в эпоху язычества шут мог быть и лесным богом, хранителем этих мест.

До сих пор бытует мнение, что Шутов лес опасен для путников: мол, закрутит, запутает нечистая сила, будешь долго плутать в поисках обратной дороги. Но это все суеверия. Это место обладает особым притяжением. Да и дышать здесь легче, свободнее. Лично у меня, да и у всех моих спутников Шутов лес оставил только самые приятные воспоминания.

Решили устроить небольшой привал в том самом лесу. Наш проводник по древним святыням Андрей Малышев вывел нас к небольшому шалашику, где можно было и отдохнуть, и костер развести. Причем ни сам Андрей, ни местные жители не знают, кто и когда его построил. Но сделан он добротно, и даже настоящий деревянный трон стоял рядом. Может быть, тот самый неуловимый лесной шут постарался?

Костер предков

Сбросив тяжелые рюкзаки и переодевшись в антуражную одежду, занялись сооружением костра. Благо сухостоя вокруг было достаточно.

Поездка к Киндяковскому камню совпала с важным финно-угорским праздником – Днем предков. Он приурочен ко дню осеннего равноденствия, к одному из сильнейших по энергетике дней в году. Это праздник Земли, Небесного огня, праздник, когда наши народы подводили итоги прошедшего лета и вспоминали своих предков. Мы решили не отставать от национальных традиций и провести свой обряд обращения к предкам, родным корням.

Когда дрова занялись, настало время для ритуала. Мы встали в общий круг. Каждый из присутствующих на этом празднике выпил ритуального напитка из братины, специального сосуда для братского, товарищеского питья. После этого произнес слова благодарности предкам и, по традиции, немного питья плеснул из братины в костер.

В этот день такие костры зажглись по всей стране: на древних городищах или других священных местах – источниках, курганах, рощах, камнях. И нас переполняло ощущение причастности к чему-то поистине великому, древнему, общему для многих людей и поколений. Порой мне совершенно не понятны суждения людей о том, что язычники – это те же сектанты, только прикрывающиеся историей. Отнюдь, никто из нас не пропагандирует язычество. Мы просто пытаемся понять наших пращуров, как и чем они жили, почему общение с природой, духами было так важно для них. Подобные праздники весьма способствуют сохранению своеобразия традиций и менталитета финно-угров.

Когда все слова были сказаны, хвалы возданы, а мы прониклись чувством единения друг с другом, с нашими предками, настало время совершить самое важное открытие того дня – проникнуться чудесными свойствами Киндяковского камня.

Один из девяти

Киндяковский камень до наших дней пользуется большим почитанием у местных жителей. Мы это могли наблюдать, когда за нашей колонной вплотную проследовал отряд страждущих, вооружившихся канистрами для освященной воды.

В «Описании путешествия в Московию» 17 века немецкого ученого Адама Олеария приводится любопытная легенда: «В далекие времена пришли на Москву странники от самого Белого моря и принесли с собой священный камень Алатырь. Камень был разбит на девять частей. По легенде, в основе границ Московии лежат девять осколков этого священного камня. И схоронены они у девяти городов: Коломны, Серпухова, Дмитрова, Тулы, Волоколамска, Вереи и Наро-Фоминска... Московиты верят, что нет на свете более могучего оберега, нежели эти осколки священного камня, от войны и иноземного нашествия, а также от мора и других злых бед».

Также Олеарий упоминает, что великий князь Московский Иван III водил свое войско к камню перед знаменитым стоянием на Угре в 1480 году в надежде, что его воины станут непобедимыми и неуязвимыми, и что к этим камням, разбросанным у девяти городов, постоянно приходят люди за исцелением.

Сведения о Киндяковском камне встречаются и у русского историка 18 века В.Н. Татищева. Он писал: «Однажды по реке Кимерше приплыл к людям камень. Он приплыл против течения и стал почитаться у народа как священный. Вокруг него стали устраиваться ритуалы. Со временем он прославился как исцеляющий и дарующий силы».

Выйдя на лесную тропу, мы прошли несколько метров и оказались на небольшой поляне, в центре которой лежал камень. У подножия камня – витник. Кстати, слово это тоже имеет финно-угорские корни: «вит» – это «вода» на мерянском. Присмотревшись, разглядели надпись на бревенчатом бортике слово «СИМ-СЕ». Как объяснил нам Андрей Малышев, составитель русско-мерянского словаря, эта надпись на старорусском: «сим» переводится как «этим», «се» – «это». Буквально: этим людям – эта вода. Надпись эта появилась здесь неспроста. Витник стоит на ручье, откуда и берут воду для обряда освящения.

Место это имеет очень большую силу. Здесь царят полумрак и спокойствие, которое нарушает лишь щебетанье птиц. Сам камень усыпан монетами, а вокруг него – на деревьях и кустах – развешаны тряпицы. По обычаю, люди завязывают на ветвях ленты и куски ткани, которые символизируют недуг, беспокоящий их. То есть, забирая целебную воду с собой, люди оставляют здесь свои хвори. В этой языческой «инсталляции» попадались и предметы одежды. Весьма необычно было увидеть среди всего этого разноцветного лоскутного полотна детские колготки.

В этом месте вообще очень много детских вещей: мягкие игрушки, рисунки в рамках, куклы. Это связано с тем, что к Киндяковскому камню издревле привозили тяжелобольных детей, чтобы пройти с ними ритуал омовения.

Мы тоже решили воспользоваться возможностью и совершить этот древний и сильный обряд. Меня, как и моих спутников, переполняло волнительное предвкушение. Зачерпнув воды из витника, мы поднялись по каменным ступеням лестницы к камню. Затем следовало аккуратно вылить воду на поверхность валуна, чтобы она стекала по нему в специально приготовленную посудину. Именно после этого ритуала вода обретала свои целебные свойства.

«Что удивительно, у камня нет следов христианской символики, если не считать железного надгробного креста в лесу неподалёку. Зато есть резное изображение Хозяина камня, увешанное тряпицами», – пояснил Андрей Малышев.

Незабываемое

Зрелище, надо заметить, впечатляющее, ведь на наших глазах история оживала, затягивая нас в водоворот вековых традиций. Такое нужно испытать в жизни хотя бы раз, чтобы понять, прочувствовать всю глубину таинственных и необъяснимых чудес нашего мира.

Завершив обряд на камне в честь наших предков, двинулись обратно домой. Переодеваться в штатское не стали, чем изрядно удивили прохожих. Не каждый день встретишь «гостей из прошлого» за столиком современного кафе или в вагоне электропоезда.

Киндяковский камень – поистине место уникальное, как и местность, окружающая его. Мы решили обязательно вернуться сюда снова. Заодно и проверим, насколько чудодейственной оказалась киндяковская вода.

Светлана Степанова

Фото автора